|
Прекрасные египтянки
|
|
| konan | Дата: Вторник, 24.08.2010, 16:50 | Сообщение # 31 |
 Admin
Группа: Администраторы
Сообщений: 297
Награды: 7
Репутация: 30
Статус:  | Хатшепсут немедленно предприняла самостоятельные работы и постройку царских памятников, в особенности великолепного храма для посмертной службы по ней в углублении скал, на западной стороне реки, в Фивах. Это храм, известный теперь под именем Дейр-эль-Бахри; в дальнейшем мы будем иметь случай говорить о нем подробнее. Мы не можем установить в настоящее время, ослабили ли себя взаимной борьбой жреческая партия Тутмоса III и партия легитимистов, так что они стали легкой добычей третьей партии, или же счастливый поворот судьбы благоприятствовал партии Тутмоса II. Во всяком случае, приблизительно после пяти лет царствования Тутмоса III и его энергичной жены, Тутмосу II, соединившемуся со старым низложенным царем Тутмосом I, удалось отстранить Тутмоса III и Хатшепсут и завладеть короной. После того Тутмос I и II, отец и сын, начали ожесточенно преследовать память Хатшепсут, стирая ее имя на памятниках и помещая вместо него два своих имени всюду, где только было возможно.
Слухи о распрях в царском доме достигли, вероятно, Нубии, и в день восшествия на престол Тутмоса II он получил известие о серьезном восстании там. Разумеется, фараону было невозможно оставить двор и столицу на произвол врагов в тот момент, когда он едва овладел скипетром. Он был вынужден поэтому отправить армии под начальством своего подчиненного, который быстро дошел до третьих порогов, где подвергался большой опасности скот египтян, живших в долине. Согласно инструкциям, египетский военачальник не только разбил армию, но и убил всех мужчин, которых мог найти. Он взял в плен ребенка мятежного нубийского вождя и несколько других туземцев, которые были затем уведены в Фивы в качестве заложников и прошли перед сидевшим на троне фараоном. После этой кары в Нубии опять наступила тишина, но зато на севере новый фараон должен был идти против азиатских повстанцев вплоть до Нии на Евфрате. По дороге туда или, быть может, на обратном пути ему пришлось предпринять карательную экспедицию в Южную Палестину против хищников-бедуинов. Его сопровождал Яхмос-пен-Не-хебт из Эль-Кабы, взявший столько пленников, что он не считал их. Это был последний поход старого вояки, который, как его родственник и земляк Яхмос, сын Эбаны, удалился затем с почетом на покой в Эль-Каб. Величественный храм Хатшепсут, неоконченный и опустелый, покинутый рабочими, был использован Тутмосом II после его возвращения с севера для увековечения памяти о его азиатском походе. На одной из пустых стен он изобразил получение им дани от побежденных, и можно до сих пор еще разобрать в пояснительной надписи слова: «лошади» и «слоны». Возможно, что наступившая в это время смерть престарелого Тутмоса I настолько ухудшила положение слабого и больного Тутмоса II, что он вступил в соглашение с Тутмосом III, жившим в это время, по-видимому, вдали от дел, но, разумеется, искавшим втайне случая восстановить свое положение. Во всяком случае, мы находим их обоих на краткое время в качестве соправителей, но это положение было прервано смертью Тутмоса II, царствовавшего самое большее три года. Тутмос III, таким образом, вновь владел престолом, но он не мог один бороться против сторонников Хатшепсут и был вынужден к компромиссу, признав царицу своей соправительницей. Этим дело не кончилось; партия Хатшепсут была столь могущественна, что хотя и нельзя было окончательно низложить Тутмоса III, все же он был вновь отодвинут на задний план, и царица стала играть руководящую роль в государстве. Она и Тутмос III считали годы своего совместного царствования с момента первого восшествия на престол Тутмоса III, как если бы оно вовсе не было прервано коротким царствованием Тутмоса II. Царица принялась энергично за работу, как первая великая женщина, известная в истории. Архитектор ее отца Инени следующим образом определяет положение обоих правителей: после короткой заметки о Тутмосе III как «правителе на престоле того, кто породил его» он говорит: «Его сестра, Божественная Супруга Хатшепсут, привела в порядок дела Обеих Стран, согласно своим предначертаниям; Египет должен был, склонив голову, работать для. нее, совершенного семени бога, происшедшего от него. Носовой канат Юга, причал южан, отменный кормовой канат Северной Страны — такова она, повелительница, чьи замыслы совершенны, удовлетворяющая Обе Области, когда она говорит». Таким образом, имея, быть может, впервые перед собой подобный пример государственной ладьи, Инени сравнивает Хатшепсут, следуя живой восточной фантазии, с причальными канатами нильской лодки.
|
| |
| |
| konan | Дата: Вторник, 24.08.2010, 16:51 | Сообщение # 32 |
|
Admin
Группа: Администраторы
Сообщений: 297
Награды: 7
Репутация: 30
Статус: | Эта характеристика подтверждается делами царицы. Ее сторонники заняли самые влиятельные должности. Всего ближе к царице стоял Сенмут, заслуживший ее полное благоволение. Он был наставником Тутмоса III, когда тот был ребенком, и ему было теперь доверено воспитание маленькой дочери царицы Нефрура, бывшей в детстве на попечении старого Яхмоса-пен-Нехебт из Эль-Каба. Последний в это время уже не был более способен ни к какому ответственному делу, и поэтому воспитание молодой девушки было поручено Сенмуту. У него был брат по имени Сенмен, также поддерживавший Хатшепсут. Наиболее могущественным из ее сторонников являлся Хапусенеб, бывший одновременно визирем и верховным жрецом Амона. Он был также главой новоорганизованного жречества целой страны, таким образом он соединил в своем лице всю власть административного правительства и всю власть сильной жреческой партии, ставшей на сторону Хатшепсут.
|
| |
| |
| konan | Дата: Вторник, 24.08.2010, 16:52 | Сообщение # 33 |
|
Admin
Группа: Администраторы
Сообщений: 297
Награды: 7
Репутация: 30
Статус: | Первым предприятием Хатшепсут было, как мы уже говорили, продолжение no-стройки ее великолепного храма у подножия западных фиванских скал, где ее отец и брат вырезали свои имена на месте ее собственного. Здание было задумано совсем иначе, чем большие храмы той эпохи. План был составлен по образцу небольшого ступенчатого храма Ментухотепа II в соседнем углублении скал. Он поднимался из долины тремя террасами до уровня возвышенного двора, примыкавшего к высоким желтым скалам, где была высечена святая святых. Перед этими террасами находились чудные колоннады, которые, рассматриваемые издали, обнаруживают и поныне такое исключительное чувство пропорции и соответственного расположения, что совершенно противоречат обычному утверждению, согласно которому впервые греки познали искусство расположения внешних колоннад, а египтяне умели располагать только колонны внутри здания. Архитектором храма был фаворит царицы Сенмут, а преемник Инени Тутии изваял бронзовые двери, покрытые фигурами из сплава золота и серебра, и другие металлические принадлежности. Царицу особенно занимала планировка храма. Она видела в нем рай Амона, и его террасы казались ей «миртовыми террасами Пунта, изначального жилища богов». Она ссылается в одной из своих надписей на тот факт, что Амон пожелал, «чтобы она устроила для него Пунт в его доме». Для полного осуществления замысла следовало далее насадить на террасах миртовые деревья из Пунта. Ее предки часто посылали туда экспедиции, но ни разу, однако, за деревьями, и в течение долгого времени, насколько хватала память, даже и мирра, необходимая для богослужебных воскурений, переходила из рук в руки путем сухопутной торговли, пока не достигала Египта. Иноземная торговля сильно пострадала в период продолжительного владычества гиксосов. Но однажды, когда царица стояла перед наосом бога, «послышалось повеление с великого трона, оракул самого бога, гласивший, что дороги в Пунт должны быть наследованы, что пути к миртовым террасам должны быть преодолены», ибо так говорит бог: «Это достославная область Божественной Страны, это воистину, место моих услад; я сотворил его для себя, для увеселения своего сердца». Царица прибавляет: «Все было сделано согласно повелению величества этого бога».
Организация и посылка экспедиции были, естественно, поручены царицей главному казначею Нехси, в чьих сундуках должны были храниться богатства, за которыми отправлялась экспедиция. Принеся умилостивительные жертвы божествам воздуха, дабы обеспечить себе благоприятный ветер, флот в составе пяти судов распустил паруса в начале девятого года правления царицы. Путь лежал вниз по Нилу и далее через канал, шедший из Восточной Дельты через Вади-Тумилат и соединявший Нил с Красным морем.
Этим каналом, как вспомнит читатель, регулярно пользовались уже в эпоху Среднего царства. Не считая множества меновых товаров, флот вез большую каменную статую царицы, которую предполагалось воздвигнуть в Пунте. Если она стоит там еще и поныне, то это самая отдаленная от метрополии статуя, когда-либо воздвигавшаяся египетскими правителями. Суда благополучно достигли Пунта, египетский начальник разбил свою палатку на берегу, где он был дружелюбно принят вождем Пунта Переху, сопровождаемым своей совершенно неестественно сложенной женой и тремя детьми.
|
| |
| |
| konan | Дата: Вторник, 24.08.2010, 16:53 | Сообщение # 34 |
|
Admin
Группа: Администраторы
Сообщений: 297
Награды: 7
Репутация: 30
Статус: | Прошло столько времени после последнего посещения Пунта египтянами, что эти последние изобразили туземцев кричащими: «Как вы прибыли сюда, в эту страну, которой народ (египетский) не знает. Спустились ли вы стезею неба, или же вы плыли по воде, по морю Божественной Страны?» После того как пунтийский вождь был ублаготворен подарками, вскоре завязался оживленный обмен. Корабли вытаскиваются на берег, кидаются сходни, и погрузка быстро подвигается вперед, пока суда не наполнены «весьма тяжело чудесами страны Пунта, всяким благовонным деревом Божественной Страны, грудами миртовой смолы и свежих миртовых деревьев, черным деревом и чистой слоновой костью, зеленым золотом из Эму, киннамоновым Деревом, ладаном, притираниями для глаз, павианами, мартышками, собаками, шкурами южных пантер, туземцами и их детьми. Ничего подобного не привозилось ни одному царю, когда-либо жившему на севере». После удачного плавания, без несчастных случаев и потери груза, поскольку это нам известно из источников, флот наконец причалил снова к фиванской пристани. Вероятно, фиванцам никогда еще не выпадало на долю такого зрелища, как то, которое теперь доставляло им столько удовольствия, — когда пестрый ряд пунтийцев и странные продукты их отдаленной страны следовали по улицам во дворец царицы, где египетский начальник передал их ее величеству. Обозрев результаты своей великой экспедиции, царица немедленно принесла часть их в дар Амону, вместе с данью из Нубии, которая всегда ставилась рядом с Пунтом. Она пожертвовала богу тридцать одно живое миртовое дерево, сплава золота и серебра, притирания для глаз, пунтийских метательных палок, черного дерева, слоновых клыков, живую южную пантеру, специально пойманную для ее величества, много пантеровых шкур и 3300 голов мелкого скота. Большие груды мирры, вдвое выше человеческого роста, были взвешены под наблюдением фаворита царицы Тутии, и огромные кольца менового золота были положены на весы, высотой в 10 футов. Затем, формально возвестив Амону об успехе экспедиции, отправленной по повелению его оракула, Хатшепсут собрала двор, причем дала своим фаворитам, Сенмуту и главному казначею Нехси, снарядившим экспедицию, почетные места у своих ног, и сообщила вельможам результаты своего великого предприятия. Она напомнила им оракул Амона, повелевшего ей «устроить для него Пунт в его доме, насадить деревья из Божественной Страны в его саду, у храма, согласно его повелению». Она гордо продолжает: «Это было исполнено... Я устроила для него Пунт в его саду, совершенно так, какой повелел мне... он достаточно велик, чтобы он мог по нему гулять». Tаким образом, великолепный храм был превращен для бога в миртовый сад, расположенный террасами, причем энергичной царице, чтобы осуществить это, пришлось посылать на край известного в то время света. Она записала все инциденты этой замечательной экспедиции в виде рельефов на стене, некогда присвоенной Тутмосом II для записи его азиатской кампании, где они еще и теперь являются одним из первых украшений ее храма. Все ее главные фавориты нашли себе место в этих сценах. Сенмуту было даже позволено изобразить себя на одной из стен молящимся Хатор о царице — честь несравненная!
|
| |
| |
| konan | Дата: Вторник, 24.08.2010, 16:54 | Сообщение # 35 |
|
Admin
Группа: Администраторы
Сообщений: 297
Награды: 7
Репутация: 30
Статус: | Внимание энергичной царицы к мирным искусствам, ее деятельная забота о развитии богатств империи стали вскоре приносить свои плоды. Кроме огромных коронных доходов из внутренних источников, Хатшепсут получала также дань со своих обширных владений, простиравшихся от третьих нильских порогов до Евфрата. Она заявляла сама: «Моя южная граница простирается до Пунта... моя восточная граница простирается до болот Азии, и азиаты в моей власти; моя западная граница простирается до горы Ману (заката)... Моя слава постоянно живет среди обитателей песков. Мирра из Пунта была доставлена мне... Все роскошные чудеса этой страны были доставлены в мой дворец за один раз... Мне привезли избранные продукты... кедра, можжевельника и дерева меру... всякое благовонное дерево Божественной Страны. Я получила дань из Техену (Ливии), состоящую из слоновой кости и семисот клыков, имевшихся там, множества пантеровых шкур, пяти футов длины, считая вдоль спины, и четырех футов ширины». Очевидно, в Азии еще не произошло никаких серьезных волнений из-за того, что на престоле фараонов не было уже больше воина. Поэтому энергичная женщина начала употреблять свои новые богатства на восстановление древних храмов, которые, несмотря на то что уже минули два поколения, не были еще поправлены после того пренебрежения, в котором они находились при гиксосах. Она записала свое доброе дело в храме, высеченном в скале в Бени-Хасане, в следующих словах: «Я восстановила то, что лежало в развалинах. Я воздвигла то, что оставалось неоконченным, с тех пор как азиаты были в Аваре, в Северной Стране, и среди них варвары, низвергая то, что было сделано, когда они правили в неведении Ра».
|
| |
| |
| konan | Дата: Вторник, 24.08.2010, 16:54 | Сообщение # 36 |
|
Admin
Группа: Администраторы
Сообщений: 297
Награды: 7
Репутация: 30
Статус: | Уже прошло семь или восемь лет с тех пор, как она и Тутмос III вновь овладели престолом, и пятнадцать лет с тех пор, как они впервые захватили его. Тутмос III никогда не был назначен наследником престола, но на долю его жены выпала эта честь; теперь близилась тридцатая годовщина ее назначения, и она могла праздновать свой юбилей. Она должна была поэтому сделать приготовления для постановки двух обелисков, которыми обычно ознаменовывались подобные юбилеи. Об этом сама царица говорит нам: «Я сидела во дворце. Я вспомнила о том, кто создал меня. Мое сердце побудило меня сделать для него два обелиска из сплава золота и серебра, острия которых сливались бы с небом». Ее неизменный фаворит Сенмут был призван во дворец и получил приказание отправиться в гранитные каменоломни у первых порогов за двумя гигантскими продолговатыми глыбами для обелисков. Он набрал принудительным образом нужных рабочих и приступил в начале февраля пятнадцатого года правления царицы к работе. В начале августа, спустя ровно семь месяцев, он извлек из каменоломни огромные глыбы; воспользовавшись быстро прибывавшей в то время водой, он спустил их по реке и доставил в Фивы прежде, чем наводнение начало спадать. Царица выбрала затем необычное место для своих обелисков, а именно тот самый перистильный зал Карнакского храма, воздвигнутый ее отцом, где ее муж Тутмос III был назван царем по повелению Амона, несмотря на то, что для этого потребовалось удалить все кедровые колонны ее отца из южной половины зала и четыре из числа находившихся в северной половине, не говоря, разумеется, о том, что пришлось снять потолок, бывший над залом, и разрушить южную стену для пропуска обелисков. Они были богато покрыты сплавом золота и серебра, над чем потрудился Тутии. Хатшепсут говорит, что она отмеривала драгоценный металл целыми мерами, как мешки зерна, и это странное утверждение поддерживается Тутии, свидетельствующим, что по царскому повелению он насыпал в пиршественном зале дворца не менее двенадцати четвериков сплава золота и серебра. Царица с гордостью описывает их красоту. «Их вершины из наилучшего сплава золота и серебра, какой только можно найти, видимы с обеих сторон реки. Их лучи затопляют Обе Страны, когда солнце восходит между ними, поднимаясь на горизонте неба». Они возвышались так высоко над залом Тутмоса I, с которого была снята крыша, что царица сочла нужным высечь длинную клятву, где зовет всех богов в свидетели того, что каждый обелиск сделан из одного куска. Это были, поистине, величайшие обелиски, когда-либо воздвигавшиеся в Египте до того времени; они имели девяносто семь с половиной футов в высоту и весили каждый около 350 тонн. Один из них стоит еще и поныне, вызывая всеобщее удивление современных посетителей Фив. Хатшепсут в то же время воздвигла два еще больших обелиска в Карнаке, но они теперь погибли. Возможно, что она также поставила два других в своем ступенчатом храме, следовательно, в общем шесть, ибо она повествует в нем о перевозке по реке двух больших продолговатых глыб и изобразила это на рельефе, представляющем обелиски лежащими во всю длину огромной баржи, которую тащат тридцать галер, заключающих в общем около 950 гребцов. Но эта сцена может относиться к двум первым обелискам, когда их спускал по реке Сенмут.
|
| |
| |
| konan | Дата: Вторник, 24.08.2010, 16:54 | Сообщение # 37 |
|
Admin
Группа: Администраторы
Сообщений: 297
Награды: 7
Репутация: 30
Статус: | Кроме обелисков, воздвигнутых в шестнадцатом году ее правления, мы узнаем о другом предприятии Хатшепсут того же года из рельефа в Вади-Магхаре, на Синайском полуострове, куда неутомимая царица послала горную экспедицию, которая возобновила там работу, прерванную вторжением гиксосов. Работы на Синайском полуострове продолжались под ее эгидой до двадцатого года ее царствования. В промежутке между этой датой и концом двадцать первого года, когда мы находим Тутмоса III единоличным правителем, великая царица, по-видимому, умерла. Если мы затратили некоторое время на описание ее сооружений и экспедиций, то это потому, что эта женщина жила в эпоху, когда военное дело представлялось невозможным для ее пола и великие дела могли совершаться ею лишь в области мирных искусств и предприятий. Как ни была она велика, ее правление было несомненным несчастьем, ибо падало на то время, когда египетское могущество в Азии еще недостаточно окрепло и Сирия была готова каждую минуту к восстанию.
Тутмос III не отнесся рыцарски к ее памяти. Он слишком много вытерпел. В то время, когда он горел желанием вести свои войска в Азию, он должен был заниматься таким детским делом как курение фимиама перед Амоном по случаю возвращения экспедиции царицы Пунта, или же его неустанной энергии давали выход... в сооружении заупокойного храма царицы в западной фиванской долине. Принимая во внимание время, когда он жил, мы не должны слишком порицать его отношение к умершей царице. Вокруг ее обелисков, в зале ее отца в Карнаке, он велел построить каменную стену, закрывшую ее имя и сведения о том, что она воздвигла их, на их базе. Он всюду стер ее имя, и на всех стенах ступенчатого храма были уничтожены как ее изображения, так и ее имя. Все ее сторойники, без сомнения, бежали. В противном случае с ними скоро бы покончили. На рельефных сценах в том же храме, где Сенмут, Нехси и Тутии считали такой честью для себя фигурировать, их изображения и их имена были безжалостно уничтожены долотом. Царица пожаловала Сенмуту три статуи в фиванских храмах, и на всех их его имя было стерто; в его гробнице и на надгробной плите его имя исчезло. Статуя визиря Хапусенеба подверглась той же участи. Равным образом, побывали в гробнице Тутии и уничтожили там его имя. Не избежала того же и гробница Сенмена, брата Сенмута, а имя одного из их единомышленников, похороненного в соседней гробнице, было стерто настолько хорошо, что мы не знаем, кто это был. По приказанию царя побывали даже в отдаленном Сильсиле, с тем чтобы поступить так же и с гробницей «главного управителя» царицы. И эти поврежденные памятники стоят по наше время мрачными свидетелями великой мести царя. Но в великолепном храме Хатшепсут ее слава все еще живет, и каменное ограждение вокруг карнакских обелисков обрушилось, являя взору гигантские каменные иглы, возвещающие современному миру о величии Хатшепсут. Источник: Брестед Д., Тураев Б. История Древнего Египта; Мн.: Харвест, 2003
|
| |
| |
| konan | Дата: Воскресенье, 02.01.2011, 11:40 | Сообщение # 38 |
|
Admin
Группа: Администраторы
Сообщений: 297
Награды: 7
Репутация: 30
Статус: | Тайна косметики фараонов Египта разгадана  Египтяне подводили глаза специальным составом из сульфида свинца. Зачем они это делали, ведь свинец ядовит?
Французские ученые во главе с Филиппом Вальтером из Центра исследований проблем реставрации в музеях Франции решили выяснить механизм действия египетской свинцовой косметики. Для этого они изучили 52 образца древних снадобий, хранящихся в Лувре, и обнаружили там помимо сульфида свинца два синтезированных человеком хлорида — лауронит Pb(OH)Cl и фосгенит Pb2Cl2CO3.
Главная особенность этих веществ — слабая, но ненулевая (в отличие от сульфида свинца) растворимость в воде: ее максимум составляет сотни микромолей. Очевидно, что элементы макияжа так или иначе попадали в глаз, однако концентрация свинца вряд ли достигала максимума и держалась на уровне микромолей.
Как оказалось, свинец в такой дозе вызывает краткий окислительный стресс, причем более всего он способствует образованию нитроксильного радикала NO. А этот радикал, в свою очередь, стимулирует неспецифический иммунный ответ. Вот так свинцовая косметика в сверхмалых дозах защищала глаза египтян от всевозможных конъюктивитов, которые свирепствовали в дни разлива Нила.
|
| |
| |
| Zesar | Дата: Вторник, 18.01.2011, 09:41 | Сообщение # 39 |
 царь
Группа: Администраторы
Сообщений: 171
Награды: 3
Репутация: 3
Статус: |
Тия (также Тейе, ок. 1398 до н. э. – 1338 до н. э.)  Тия — главная жена египетского фараона Аменхотепа III, сыгравшая посредством сильного влияния в детстве на сына важную роль в установлении Эхнатоном культа Атона в качестве государственной религии. Считается, что Тия прямо не принадлежала к царской семье, хотя её мать Тую иногда называют потомком царицы Яхмос-Нефертари. Происхождение отца Тии, Юя, не известно, что даёт основание отдельным египтологам приписывать ему семитское происхождение. В ряде источников тем не менее указывается что Юя (Йуйя) был уроженцем египетского города Ахмима (в Верхнем Египте). Аменхотеп III женился на Тие, будучи наследным принцем или же на втором году своего правления (1385 до н. э.). Старшая супруга египетского фараона Аменхотепа III. У Аменхотепа III и Тии было по крайней мере шесть детей. Один из них, Эхнатон, стал фараоном и ввёл культ Атона.
По некоторым сохранившимся источникам можно сделать вывод, что Тия имела огромное влияние при дворе своего мужа и активно участвовала не только в общественной, но и политической жизни страны. Она принимала участие во всех официальных церемониях и праздниках, сопровождала своего мужа в поездках по стране. Тия не была только доверенным советником Аменхотепа III, но она также играла огромную роль во внешней политике Египта. Она принимала участие во всех официальных церемониях и праздниках, сопровождала своего мужа в поездках по стране. Тия постоянно присутствует рядом с царем на публичных приемах, и придворные восхваляют ее.
В частности сохранился отрывок из письма Митаннийского царя Тушратты Аменхотепу IV, в котором он упоминает о значительной роли Тии в политике Аменхотепа III:
|
| |
| |
