 Поисками
Ниневии занимались многие. Ботта был первым. Поль Эмиль Ботта. Несмотря на
опасность, что нас заподозрят в пристрастии к астрологии, приходится все же
сказать, что и Ботта дитя декабря, так
же как немец Винкельман и датчанин Цоэга. Ботта родился 6 декабря 1802 года в
Турине. Его отец, известный итальянский поэт и историк, потом переехал в Париж.
Там его сын, не подозревавший, что судьба избрала для него, изучал медицину.
Ботта хотел стать врачом. В 1826 году он занимает должность судового врача и на
три года отправляется в кругосветное плавание. В середине 1829 года
возвращается в Париж. Здесь Ботта завершает свое образование и защищает
диссертацию. Но Европа его уже не удовлетворяла. После долгого кругосветного
плавания окутанные тайной дали все больше и больше привлекали его. Случилось
так, что Ботта поступил в качестве военного врача на службу к наместнику
Египта. Он участвовал в турецкоегипетской войне за овладение Сирией, что
позволило ему познакомиться со страной и ее населением. В 1836 году Ботта
получил из Парижа секретный приказ: исследовать прибрежные области Красного
моря от Синайского полуострова до Йемена. Но ему так и не удалось проникнуть
внутрь страны. Очевидно, угрюмое недоверие правнуков царицы Савской нарушило
все его планы. Именно в это время культурные нации Европы стали проявлять
слишком живой интерес к древней державе этой легендарной царицы. В 1838 году
Ботта вернулся в Париж. Однако ничто не говори ло о том, что он собирается
здесь остаться, избрав карьеру добро порядочного домашнего врача. Он уже не мог
забыть таинственный Восток. И вот в это же время французское правительство
учредило должность консульского агента в Мосуле на верхнем Тигре. Как будто
специально для Ботта! Специально для врача Ботта, который уже знал Восток,
побывал в Сирии и владел языком местных жителей. Но эта должность консульского
агента в маленьком турецком провинциальном городке была лишь декорумом. На
самом деле Азиатское общество поручило Ботта решить удивительную задачу: он
должен был найти для Франции сказочную Ниневию. 25 мая 1842 года Ботта приехал
в Мосул. Мосул расположенный на правом берегу верхнего Тигра, был тогда центром
турецкого вилайета. Со своими полуразрушенными стенами и узкими улочками, смешанным населением, состоявшим из турок, арабов, курдов и армян, со своими
сектами, церквами, мечетями, христианскими миссия ми и святыми погребениями
этот город жил не столько в настоящем, сколько в прошлом, словно во времена
Авраама и Иакова. Каждому посетившему этот город прежде всего бросаются в глаза
погребения, холмы, древности. Однако никто в Мосуле не мог с точностью сказать
Ботта, где искать Ниневию, давно забытую столицу ассирийских царей. Правда,
предположений можно было услышать много. Вся Месопотамия покрыта холмами. Поарабски
их называют "телль", потурецки "хюйюк" или "тепе". В
большинстве случаев под ними скрыты остатки древнейших городов и поселений. Они
служат как бы могильными холмами огромного кладбища человеческой культуры, рас
тянувшегося на многие сотни километров. Где же искать Ниневию? Ботта попытал
счастье, приступив с помощью нескольких подсобных рабочих к раскопкам большого
холма на левом берегу Тигра против Мосула. Холм этот носил название
"Куюнджик". Местные жите ли предполагали, что там и должна находиться
Ниневия, но утверждать это с уверенностью они не могли. Холм имел громадныеразме
ры, и при пробных раскопках здесь не нашли ничего, что могло бы заинтересовать
Ботта. Лето в Мосуле невыносимо. Мучительная
жара парализует всякое желание заниматься какой-либо работой. Ботта ругает себя. Какое сумасшествие! Какой идиотизм
жить в этом грязном местечке на Тигре и раскапывать холмы без всякой надежды на
успех! Прошло лето, пришла сносная для работы зима; Ботта продолжает копать.
Нет, он ничего не находит. Наступил март 1843 года. Ничего! Вот и весна, но
Ботта все еще остается с пустыми руками. К черту этот проклятый Куюнджик! Что
сделать? Сдаться? Отказаться? Вернуться в Париж? Незнакомый араб склоняется
перед Ботта. Смущенно рассказывает: он знает другой "телль".Там
раньше находили странные камни и плиты. Где? У деревни Хорсабад. Взяв с собой
незнакомца, Ботта верхом отправился в Хорсабад. Это приблизительно в 20 километрах на
северовосток от Мосула. Начали копать. И тут лопата наткнулась на что-то твердое: алебастр! Красиво отделанная алебастровая
плитка. Ботта отбросил щебень в сторону. Плиток еще больше. Потом стена! Ботта
знает, что ему теперь делать. Он берет своих рабочих, которые понапрасну рылись
в "телль Куюнджике" под Мосулом. Он прекращает там работы и
перебирается в Хорсабад. Март 1843 года. Первые же лопаты земли приносят новые
успехи; изо дня в день Ботта приобретает все большую уверенность в том, что под
этим мертвым холмом у Хорсабада похоронена сказочная ассирийская столица
Ниневия. Он посылает сообщение в Париж. И тут начинается мистерия. Еще и
сегодня в солидных энциклопедиях можно прочитать, что Ботта проводил раскопки у
деревни Хорсабад "на месте древней Ниневии". Не будем, однако,
приуменьшать роль Ботта. Он сделал сенсационное открытие но это была не Ниневия.
Версаль
ассирийских царей.
 Когда
Ботта впервые взял в руки чудесные плитки алебастра, которые были найдены при
раскопках холма у Хорсабада, он с ужасом увидел, что, пролежав тысячи лет в
земле, они распадаются и крошатся на воздухе. Тогда он вызвал из Парижа
опытного художника с тем, чтобы тот смог по крайней мере зарисовать эти замечательные
находки. Париж послал ему художника Евгения Фландена, деньги для оплаты наемных
рабочих и добрые советы. В конце концов, когда Бот та сообщил о выкопанных им
колоссах огромных каменных быках с
большими крыльями и бородатыми человеческими головами, Париж высказал и благое пожелание погрузить
эти удивительные скульптуры на паром, спустить вниз по реке на расстояние около
тысячи км вплоть до Персидского залива, где их можно было бы перегрузить на
судно. Другого пути для транспортировки таких грузов тогда не было. Ботта был в
отчаянии. Как перенести эти гигантские многотонные каменные колоссы к Тигру без
всяких вспомогательных приспособлений? Где разыскать ему речные суда, которые
вообще способны выдержать такую нагрузку? Ничего не понимают эти господа в
Париже! ругался Ботта. Посмотрели бы они
на "келеки" местных жителей, эти построенные из бамбука паромы, которыми пользовались еще при Аврааме. Очевидно, еще
со времен всемирного потопа арабы увеличивают их грузоподъемность при помощи
надувных бурдюков, своеобразных воз душных подушек, которые укрепляются под
бамбуковым настилом. Таким путем почтенные наследники ассирийцев и плавают вниз
по Тигру без парусов и без весел, только
с длинными шестами, в какой-то степени
позволяющими направлять плот в нужную сторону по течению реки до тех пор, пока
через несколько недель пути он не достигнет цели. Там они продают свои суда на
слом, укладывают бурдюки на спину ослу и отправляются пешком в обратный
тысячекилометровый путь. И на такие "келеки" Ботта должен был
погрузить гигантские каменные колоссы с бычьими туловищами и человеческими
головами. У него не оказалось другого выхода, как только распилить эти колоссы,
что, конечно, невозможно было сделать, не повредив их. Почти никто из его
рабочих никогда в жизни не держал в руках инструментов: их надо было сперва
обучить. Надо было также рассеять их страх перед этими чудовищами, которых
Аллах и его пророк называли идолами греха, появившимися еще до всемирного
потопа. К тому же пугали их и не без
оснований странные клинописные знаки,
высеченные на камнях. Это те самые кирпичи, о которых говорится в Коране! Они
были обожжены в аду, и демоны их исписали! Так сказа но в Коране! Поначалу
рабочие охотно подчинялись этому могущественному Ботта. Платил он хорошо, да и
аккуратно. Но сейчас он зашел уж слишком далеко. Когда Ботта в конце концов
погрузил распиленных колоссов-быков на зыбкие,
качающиеся на волнах Тигра плоты, произошло несчастье: примитивные
"келеки" сначала спокойно плыли вниз по реке, но затем, неожиданно
попав на быстрое течение, опрокинулись. До Парижа дошло лишь небольшое число
записей, рисунков и описаний. Верующие в Аллаха это, конечно, заранее
предвидели. Ботта копает два года. Из нагромождения покрытых эмалью кирпичей и рельефных
плит постепенно стали вырисовываться пятнадцать залообразных помещений дворца.
Париж был потрясен не меньше, чем арабы. Дворец в груде мусора? Колоссы-быки с человеческими головами? Алебастровые плиты и
покрытые эмалью кирпичи? После своего открытия Ботта возвращается в Париж как
победитель. Но он нашел не Ниневию, он обнаружил Версаль ассирийского царя
Саргона II (VIII в до н э) ДурШаррукин.
Астон Генри
Лэйярд.
Кроме
француза Ботта поисками Ниневии занимался также молодой англичанин по имени
Астон Генри Лэйярд. 1846 год. Он стоит перед двумя вытянутыми в цепочку холмами
на восточном, левом берегу Тигра, против Мосула. Многие поколения ломали себе
голову над тайнами этих холмов. Неясные слухи и старинные легенды, ходившие
среди местных жителей, позволяли думать, что здесь под этими двумя холмами,
лежит погребенная Ниневия. Но никто пока еще не пытался начать здесь раскопки.
И вот Лэйярд нерешительно стоит перед этими двумя холмами, не зная, с какого
ему начать. Совершенно очевидно, что оба эти холма не естественного, а
искусственно го происхождения. Лэйярда больше привлекает меньший из них, Неби
Юнус. Но он частично находится в болотистой местности, частично на территории
мусульманского кладбища, и, следовательно, проводить здесь раскопки очень
рискованно. Все местное население накинулось бы на него. Лэйярд предполагает,
что за холмами находятся следы древних искусственно созданных каналов Тигра.
Это означает, что Ниневия была расположена слева от Тигра и справа от канала.
Лэйярд долго ломает себе голову и потом начинает копать меж ду Тигром и
каналом. Сперва из земли появляются большие ворота с остатками двух
изображенных на них крылатых каменных колоссов. А год спустя сказочный дворец
ассирийца Синахериба лежит почти полностью освобожденный от земли. Таким
образом подтверждается убеждение Лэйярда в том, что он на самом деле стоит у
погребенной Ниневии.
1.4. Библиотека
Ашшурбанапала.
В
1851 Лэйярд вынужден прекратить раскопки. Он болен. Восточный климат подточил
здоровье археолога и на этом карьера Лэйярда как искателя кладов для
Британского музея была окончена. Но этот уход 34летнего Лэйярда был отнюдь не
печален; его уход был триумфальным. В 1852 году Рассам последователь Лэйярда взялся по поручению
Британского музея за продолжение раскопок Ниневии. Рассам знал, что он ищет.
Еще никогда так много и так основательно не читались произведения античных
авторов, как в XIX веке. И Рассам ищет Сарданапала, Ашшурбанапала, последнего
великого царя Ассирии перед ее падением. Рассам ищет его дворец, раскапывая
холм Куюнджик. Когда он обнаружил этот дворец, какое-то внутреннее чувство
подсказало ему, что здесь кроется нечто значительно более ценное, чем
замечательные стены из алебастра, мощные укрепления и крылатые каменные колоссы
с человеческими головами. Чутьем собаки ищейки он в конце концов нашел то, что
искал. В 1854 году Рассам стоит на пороге открытия тайны, стоит перед
жемчужиной древней эпохи, скрытой во дворце Ашшурбанапала. Он находит здесь
большую библиотеку, которую ассирийский царь две с половиной ты сячи лет назад
собрал из всех значительных городов Междуречья и разместил в архивах своего
дворца. При падении Ассирии библиотека была разорена и разграблена вражескими
войсками. Рассам увидел это сразу же. Но он не мог тогда еще знать об
определенных опознавательных знаках, которые помогли потом привести в относительный
порядок эту разоренную библиотеку и классифицировать 30 тысяч глиняных
табличек, покрытых таинственной клинописью. В то время Рассам еще еле-еле мог
читать то, что было написано на особых таблицах, скрепленных ассирийской
царской печатью: "Того, кто посмеет унести эти таблицы... пускай покарают
своим гневом Ашшур и Бэлит, а имя его и его наследников навсегда пусть будет
предано забвению в этой стране." Однако даже если бы Рассам и понял это
предостережение, оно ни в малейшей мере его не смутило бы. В любом случае он бы
тщательно упаковывал эти таблицы и отправлял их в Лондон. Лишь через 30 лет в
Лондоне появилась возможность опубликовать на отличной бумаге каталог библиотеки царя Ашшурбанапа ла.
Издатель этого каталога немецкий
ассириолог Карл Бецольд прочитал тексты двух особых таблиц: "Я,
Ашшурбанапал, постиг мудрость Набу, все искусство писцов, усвоил знания всех
мастеров, сколько их есть, научился стрелять из лука, ездить на лошади и
колеснице, держать вожжи... Я изучил ремесло мудрого Адапа, постиг скрытые
тайны искусства письма, я читал о небесных и земных постройках и размышлял. Я
присутствовал на собраниях царских переписчиков. Я наблюдал за
предзнаменованиями, я толковал явления небес с учеными жрецами, я решал сложные
задачи с умножением и делением, которые не сразу понятны... В то же время я
изучал и то, что полагается знать господину; и пошел по своему царскому пути."
1.5. Что можно
прочитать?
После
обнаружения гигантской библиотеки многие ученые лома ли головы над расшифровкой
клинописных таблиц. Со временем уда лось прочитать некоторые надписи. Но иногда
кажется, что было бы лучше, если бы мы вообще не умели читать. Так, например,
царь Тиглатпаласар I в XIIXI веках до н э рассказывает, что кровь убитых врагов
"реками текла в долину", а отрубленные головы валялись на поле битвы,
как "копны хлеба." Этот же царь сообщает об уничтожении одного из
вражеских городов следующее: "Он прошел этот путь за три дня. С восходом
солнца, когда их земля раскалялась, он вспарывал беременным животы, он протыкал
тела слабых. Сильным он перерубал шеи." "Со всех главарей, которые
восстали, так гласит одна надпись царя
Ашшурнасирпала, я содрал кожу. Их кожей
я покрыл столбы; одних пригвоздил я к стене, других посадил я на кол и велел
расставить вокруг столбов... Главарям и царским военачальникам, которые
восстали, я отрубил конечности..." Ашшурбанапал, последний великий царь
Ассирии, знаток письменности и основатель библиотеки, хвастался: "Я сжег
три тысячи пленных. Никого из них не оставил я живым, чтобы не оказались они
заложниками". О подавлении одного восстания он сообщает так: "Я
вырвал языки тех воинов, нахальные уста которых говорили дерзости против
Ашшура, моего бога, и которые против меня задумали злое... Остальных людей
принес я в жертву. Их изрубленные тела скормил я собакам, свиньям и
волкам..." "Мои боевые колесницы размалывали мужчин и животных, говорится
в другой ассирийской надписи. Памятники, воздвигнутые мною, стоят на
человеческих трупах, от которых я отрезал головы и конечности. Всем, кто
попался мне живым, я отрезал руки." Но страна между Евфратом и Тигром
оставила нам и другие надписи, свидетельствующие о важнейших событиях:
"Тогда: Эшшуршаг куркурра, храм Ашшура, моего владыки, который был
построен Ушпиа, жрецом Ашшура, моим предком разрушился, и Эришу, мой предок,
жрец Ашшура, построил его снова. Прошло 159 лет со времени правления Эришу, и
этот храм разрушился, и построил его снова ШамшиАдад, жрец Ашшура. 580 лет
прошло. В этот храм, который был построен ШамшиАдадом, жрецом Ашшура, и
простоял очень долго, попал огонь. Храм, его святилище... сгорели. В те дни я
снес этот храм... достиг твердого грунта и заложил там фундамент из огромных
камней, подобных тем, на каких стоят горы". Таким образом, Месопотамия
раскрывает все стороны истории человечества; она показывает также историю его
духовной жизни. Отсюда, из Месопотамии, Палестина была не просто порабощена, но
на нее распространилось и плодотворное культурное влияние. Многое из того, что
содержится в Библии, которая сравнительно недавно считалась единственным и
предположительно самым древнейшим источником, убедительно связывается с
Междуречьем. Не которые культы, различные законы, многие представления и мифы
Библии восходят к более древним месопотамским первоисточникам. Поэтому именно
отсюда открываются возможности наблюдать за возникновением различных верований
и религиозных представлений, формированием нравов и обычаев, которые нередко
кроются в глубокой основе наших собственных воззрений и форм жизни. Страна
между Евфратом и Тигром со своими погребениями и развалинами, надписями и
откровениями предоставляет нам единственную в своем роде возможность познать
самих себя.
Список используемой литературы:
1. Эдвард Кьера "Они
писали на глине" М Наука 1984
2. Сетон Ллойд "Археология Месопотамии" М Наука 1984
3. Редер Д. Г., Черкасова Е. А. "История древнего мира" М Просвещение
1979
4. Церен Э. "Библейские холмы" М Наука 1966
|