Жрецы

                Положение “ближайших к богам” обеспечивало шумерским жрецам привилегированное положение в обществе. Однако было бы неверно полагать, будто все их занятия заключались в исполнении храмовых обрядов,  чтении молитв и передаче горожанам “божественной воли”. Храмы с давних пор были средоточием научных знаний. Жрецы единственные из жителей города имели возможность и время заниматься наукой, “отвлеченным знанием”, не связанным напрямую с повседневными практическими нуждами города.

                Впрочем, связь как раз была. Наблюдая за звездами, жрецы учились предсказывать погоду, составлять рекомендации для земледельцев. Исследуя свойства трав и растений, они овладевали начатками медицинских знаний. Все это, разумеется, играло чрезвычайно важную роль в жизни шумерского общества — как в повседневной жизни, так и в плане развития всей цивилизации шумеров.

                По традиции посты храмовых жрецов передавались в семье от отца к сыну. Но, как и повсюду в Шумере, талантливые молодые люди из светских семей могли быть удостоены права вступить в этот круг. Они проходили обряд посвящения и приобщались знаний, недоступных коллегам-мирянам. Жрецы занимались предсказанием судьбы по внутренностям животных и по расположению светил, врачевали как с помощью целебных трав и растений, так и с помощью заклинаний. Шумерская наука была тесно связана с различными магическими ритуалами — астрономия шла рядом с астрологией, медицина прочно основывалась на ворожбе.

                Жрецы-ученые строго оберегали секреты своего ремесла. Это стало для них особенно важно после того, как храмы утратили главенствующее положение в экономике шумерских городов-государств. Несмотря на то, что фактически политическая и экономическая власть в городе принадлежала светским правителям — энси или лугалям, жрецы удержали за собой главный бастион, религию. Храмовые обряды чрезвычайно усложнились, приобрели невиданную ранее пышность. Все это делалось, чтобы внушить горожанам и правителям мысль — с богами, в чьей власти находятся люди, могут общаться лишь избранные, прошедшие посвящение. Только жрецы имели возможность общаться с богами, только им доверялось священное право донести до верующих откровения и повеления бога-покровителя. Лишь им было под силу усмирить демонов, насылающих гибель на людей, болезни, непогоду. Жрецы немало преуспели в этом искусстве. Пример тому — шумерский город Ниппур. Он никогда не был центром экономической мощи Шумера, но власть храмов этого города распространялась на всю страну. Именно жрецы Ниппура решали, кому править в Лагаше — главном городе страны, впоследствии ставшем столицей Шумерского царства.

                Труженики и солдаты

                Храм и дворец, пекарни и пивоварни, лавки торговцев и городских мастеров, поля и загородные плантации — в мирное время шумерский город, это небольшое государство,  жил упорядоченной и строго регламентированной жизнью.

                Когда же начиналась война, большая часть ремесленников и мелких чиновников, связанных с мастерскими, а также практически все жители окрестных сел должны были откладывать в сторону инструменты и браться за оружие.

Шумерские города постоянно воевали — то между собой, то с враждебными племенами. В конце концов война стала настолько повседневным явлением, что для ведения военных действий отводились определенные месяцы в году. В связи с этим изготовление оружия — дротиков, боевых односторонних и двусторонних топоров, копий, луков и стрел — было одним из основных направлений в развитии ремесел, связанных с обработкой металлов и дерева. Доспехов шумеры почти не носили — только кожаные или войлочные накидки с нашитыми поверх металлическими бляхами. Во время набегов или оборонительных сражений простые воины защищали голову, надевая шлемы из толстой кожи. Военачальники и правители носили бронзовые или золотые шлемы с кожаной подкладкой. Один такой шлем — подлинный шедевр кузнечного искусства Шумера — археологи извлекли из могилы царя Мес-калам-дуга. Золотой шлем с чеканкой закрывает всю верхнюю часть головы, затылок и виски. Рисунок чеканки изображает мужскую прическу с волосами, скрепленными на затылке. По бокам шлема выдавлены наушники, копирующие естественную форму человеческого уха. По нижнему краю шлема идет ряд аккуратных дырочек, сквозь которые пропускались завязки кожаного подшлемника.

                Регулярной армии у шумеров, в общем-то не было — разве что небольшое царское войско. Уже позднее, в самом конце III тысячелетия до н.э., в период наибольшего расцвета шумерских городов, еще до их объединения в единое государство под властью Саргона Великого, в некоторых городах правители стали создавать регулярную армию. Гарнизоны царских войск располагались непосредственно в городах. Особенно к созданию мощной регулярной армии стремились правители города Ура, бравшие в пример царей соседней с Шумером Аккадской державы. Они же стали приглашать наемников, как правило, из народа амореев. Наемник получал от царя земельный надел, за счет которого кормился в мирное время.

                Для ведения боевых действий шумеры пользовались конными колесницами, наводившими страх на врагов. От вражеских стрел и копий воины укрывались за огромными деревянными щитами, украшенными бронзовыми бляхами. Каждый воин был вооружен мечом и кинжалом. В шумерском войске была тяжелая пехота (копейщики), легковооруженные воины, лучники и боевые колесницы, наводившие ужас на врагов.

                Неизвестно, как именно проходил “призыв” в городскую армию во время войн. Но, судя по клинописным табличкам, людей некоторых профессий освобождали от воинской службы. К ним относились царские повара и пивовары, представители жречества, а также люди наиболее почитаемых в Шумере профессий — писцы и купцы.

                Воины находились на привилегированном положении в городе. Воинская дружина решала вместе с советом старейшин города основные административные вопросы, участвовала в выборах энси и лугаля.  К тому же, война нередко давала возможность поправить дела. Воин мог вернуться в дом с богатой добычей и рабами, стать состоятельным человеком. Награбленное богатство можно было пустить, например, на обзаведение своей мастерской, или на расширение производства. А можно было, если горожанин был достаточно смел и предприимчив, стать купцом.

Чиновники, писатели, ученые

                Управление государством в Шумере было великолепно налажено, главным образом благодаря громадному аппарату грамотных чиновников, умевших читать и писать. Эти люди знали законы, через них шли все распоряжения городской администрации. Кроме того, большинство городских чиновников хорошо разбирались в той области хозяйства, которой управляли. Причем сюда же относились и главы производственных мастерских — симуг галь, старший кузнец, с одной стороны, следил за производством и был обязан знать его в тонкостях, с другой же — вел письменную отчетность по своему направлению. Старший надсмотрщик за земледельцами, помимо письма и чтения, обязан был досконально разбираться в агрономии, мелиорации — во всех областях знания, которые как-то соприкасались с его деятельностью. Иными словами, шумерские чиновники были не только грамотными, но и весьма широко образованными для своего времени людьми.

                Образование было благом для жителей шумерского города. Конечно, сын знатного человека мог с большим успехом претендовать на быстрый доступ во дворец, к высокой должности. Купец передавал свое дело и свои богатства по наследству сыну, ремесленник обучал своего сына всему. что знает сам, оставлял ему мастерскую. Молодые шумеры, как правило, продолжали идти по дороге, по которой шли их отцы. Но практически любой мог с таким же успехом подняться по иерархической лестнице, стать государственным чиновником. Для этого требовалось лишь одно — образование. 

                С глубочайшей древности при городских храмах создавались школы. Обучение в них было очень долгим. Первый этап учебы заключался в том, что ученики должны были научиться изготавливать глиняные таблички для письма и глиняные “конверты”, в которые для пущей сохранности заворачивалась табличка с текстом. Затем от ученика требовалось умение самому изготовить тростниковую палочку с прямоугольным срезом. Только научившись этим базовым вещам и освоив технику владения палочкой, ученики приступали к изучению и заучиванию наизусть первых иероглифов. Археологи извлекли на свет немало “прописей” с неумело выдавленными на них клинописными знаками — плодами трудов шумерских “первоклассников”.

Но, хотя умение писать было первоочередной задачей шумерской школы, ученики вовсе не ограничивались навыками обращения с тростниковой палочкой и заучиванием нескольких сотен иероглифов, с тем, чтобы впоследствии просто фиксировать события или копировать чужие тексты.

                На дальнейших ступенях школьной программы ученики овладевали самыми разными отраслями знания, накопленного цивилизацией шумеров. Так проходила специализация. Юноша, преуспевший в изучении свойств трав и растений, мог стать врачом. Тот, кто изучил астрономию, постиг движение небесных тел, становился жрецом в городском храме. Те, кто проявлял таланты в математических расчетах, нередко занимали после школы должности архитекторов.

                Самым, пожалуй, ярким свидетельством подобной специализации писцов может служить знаменитый шумерский “Календарь земледельца”. Невозможно представить себе, будто его автор-составитель всего лишь свел воедино чужие рекомендации. Это явно был человек, владевший громадными познаниями как в сельском хозяйстве, так и в искусстве письма — текст “Календаря” слишком сложен, чтобы его мог записать малообразованный писец. Или, к примеру, жрецы, руководившие строительством храмов — вряд ли они могли контролировать возведение таких огромных сооружений, не имея должных познаний в математике и в архитектуре.

                Школы в Шумере были платными. От того, как долго родители ученика могли платить за его пребывание в стенах школы, во многом зависело, будет ли их сын простым переписчиком текстов или пойдет дальше и получит, вместе с углубленным образованием, приличную государственную должность. Впрочем, у современных историков есть основания предполагать, что особо одаренные дети из небогатых семей имели возможность продолжать образование. И все же большинство писцов были из богатых  семейств. Ученые установили это, прочтя архивные таблички шумерских городов, на которых писцы оставляли свои имена, добавляя имена и социальный статус либо профессию своих отцов. Высшие государственные чиновники-писцы происходили преимущественно из семейств правителей, жрецов, чиновников разного ранга. Но на хорошую должность попадали и сыновья купцов, ремесленников — по большому счету, выходцы практически из всех слоев общества. Неизвестно, правда, какая часть учеников была вынуждена завершить образование на ранних стадиях и пойти в простые, неквалифицировнные писцы. Кроме того, мы не знаем, обучались ли грамоте шумерские женщины. На сохранившихся до наших дней глиняных табличках отсутствуют имена женщин-писцов. Однако, не исключено, что женщины просто не занимали государственные должности. А высшие жрицы в храмах, например, вполне могли быть образованными женщинами.

                Кстати сказать, умение красиво, а главное, быстро писать, ценилось в Шумере и само по себе. До наших дней дошла следующая поговорка, посвященная профессии писца: “Только тот настоящий писец, чья рука не отстает от уст” — то есть писец высшей квалификации должен был уметь практически синхронно записывать за говорящими их речь — нелегкое занятие, если учесть некоторые особенности шумерского письма, сперва идеографического, а позднее и слогового.

                Размеры значков, которые надлежало начертить, зависели от многих факторов — от материала, на котором делалась надпись, от содержания. Свидетельством искусства шумерских писцов служат и торжественные надписи, с немалым мастерством выбитые на монументах в честь шумерских правителей, и крошечные хозяйственные таблички. Порой писец ухитрялся втиснуть объемный по содержанию текст на крошечную глиняную полоску шириной в один сантиметр и длиной три-четыре сантиметра, записав его при этом в три строчки.

                Ближе к концу III тысячелетия до н.э. Шумер был завоеван соседним Аккадским царством. Завоеватели переняли культуру и многие достижения шумеров. В том числе они переняли их систему письменности, переложив ее на свой язык. Шумер, таким образом, стал “двуязычным” государством. На шумерском языке говорили наравне с аккадским, на нем вели записи, этот язык использовался в священных текстах (шумерские верования легли в основу религиозных воззрений нового Аккадского царства). Профессия писца претерпела важное изменение. Теперь юноши, обучающиеся письму, должны были знать не только иероглифы, но и то, как слова пишутся на обоих языках. Составлялись целые словари, где записывались шумерско-аккадские языковые соответствия. К слову сказать, обнаружение этих словарей немало помогло ученым в дешифровке шумерского языка. Дело в том, что аккадский язык относится к семитской группе языков, довольно широко распространенных в этом регионе. Так что ученые сперва смогли расшифровать аккадские тексты, и лишь вслед за ними взялись за шумерскую письменность. Первое время, еще в начале XIX века,  они, кстати, вообще полагали, что таинственные надписи на непонятном языке — аккадская тайнопись или священный язык, не использовавшийся в повседневной жизни. Лишь позднее лингвисты установили, что это и был язык неведомой страны Шумер.

                В поздний период существования шумерской цивилизации в храмовых школах обучались не только шумеры, но и выходцы из нешумерской части населения страны.

Литература:

Зайцев А., Лаптева В., Порьяз А. Мировая культура: Шумерское царство. Вавилон и Ассирия. Древний Египет. –  М.: ОЛМА-ПРЕСС, 2000. —   с.: ил. — (Мировая культура).