Усиление царской власти в Ассирии

По мере того как в Ассирии господствующий класс переходил к политике завоеваний, роль царя всё более усиливалась, поскольку он был не только жрецом, но и военачальником. С другой стороны, в связи с возросшим удельным весом земледелия в экономике Ассирии в рассматриваемый период особое значение приобретают взаимоотношения между общинами и богатыми рабовладельцами и землевладельцами. Эти отношения регулировались царской властью в интересах класса рабовладельцев. Царская власть контролировала деятельность общин, ограничивала их самостоятельность и имела задачей обеспечивать для господствующего класса большую производительность общинных земель, держа в повиновении рабов и массы нищающего свободного люда. Это в свою очередь способствовало усилению роли и значения царской власти и превращению её в деспотическую.

В таком направлении и происходили изменения в государственном и политическом строе Ассирии. В XV—XIV вв. до н.э. правитель Ашшура начинает называться “царём страны Ашшур”. Конечно, усиление царской власти происходило не без борьбы со знатью, привыкшей править государством непосредственно — через ашшурский совет. И когда Тукультининурта I, казалось бы без видимой причины, переносит свою столицу из Ашшура на противоположный берег Тигра, где строит новую столицу, то естественно предположить, что это делается для того, чтобы порвать с ашшурским советом, который становится теперь лишь городским советом. В свете этого будет понятно, почему Тукультининурта был убит восставшими против него “великими”.

Община и семья

В пределах территории той или иной городской общины к Ассирии имелся целый ряд сельских общин, являвшихся собственниками всего земельного фонда. Этот фонд состоял, во-первых, из обрабатываемой земли, поделённой на участки, находившиеся в пользовании отдельных семей. Эти участки, по крайней мере, теоретически, подлежали периодическим переделам. Во-вторых, имелись запасные земли, на пользование долей которых также имели право все члены общины. Земля в то время уже продавалась и покупалась. Хотя каждая сделка купли-продажи земли ещё требовала утверждения общины, как собственника земли, и совершалась под контролем царя, однако в условиях роста имущественного неравенства это не могло воспрепятствовать скупке земельных участков и созданию крупных хозяйств.

Мелкие земледельцы в основном держались большими (неразделёнными) семьями (“домами”), которые, однако, постепенно распадались. В пределах таких “домов” царь, невидимому, имел право сохранять за собой “долю”, доход с которой поступал ему лично или переуступался им кому-либо из должностных лиц в качестве кормления за службу. Этот доход держателем мог быть передан и третьим лицам. Община в целом была обязана по отношению к государству повинностями и натуральными налогами.

Для среднеассирийского периода (XV—XI вв. до н.э.) характерно существование патриархальной семьи, насквозь проникнутой духом рабовладельческих отношений. Власть отца над детьми мало отличалась от власти хозяина над рабом; ещё и в староассирийский период дети и рабы одинаково причислялись к имуществу, из которого кредитор мог брать возмещение за долг. Жена приобреталась путём купли, и её положение мало отличалось от рабского. Мужу предоставлялось право не только избивать, но в ряде случаев и калечить её; жену за побег из дома мужа жестоко карали. Нередко жена должна была отвечать своей жизнью за преступления мужа. По смерти мужа жена переходила к его брату или отцу или даже к собственному пасынку. Лишь в том случае, если в семье мужа отсутствовали мужчины старше 10 лет, жена становилась “вдовой”, имевшей известную правоспособность, которой была лишена рабыня. За свободной женщиной, правда, признавалось право на внешнее отличие от рабыни: рабыне, как и проститутке, под угрозой строжайших кар воспрещалось ношение покрывала — признака, отличавшего каждую свободную женщину. Считалось, что в сохранении чести женщины в первую очередь заинтересован её владелец — муж. Характерно, например, что насилие над замужней женщиной каралось много строже, чем насилие над девушкой. В последнем случае закон заботился главным образом о том, чтобы отец не лишился возможности выдать дочь замуж, хотя бы за насильника, и получить доход в виде брачного выкупа.

Рабство

Имущественное расслоение в ассирийском обществе кастового к тому времени, несомненно, было весьма значительным. У ашшурских купцов ещё в раннеассирийский период скопились крупные богатства. Как мы указывали выше, торговля Ашшура на некоторой время резко сократилась в силу внешних причин; даже открывшиеся в середине II тысячелетия до н.э. новые возможности для торговли были всё же не столь широки, как ранее, ввиду соперничества соседних крупных государств. Богатые ассирийцы всё больше стремились использовать в своих интересах все внутренние возможности и создавали крупные земледельческие хозяйства. Резкое имущественное расслоение всё более охватывает сельское население, торговля и ростовщичество начинают разъедать ассирийскую сельскую общину. Между тем необходимого количества рабов маленькая Ассирия дать но могла. Можно с большой уверенностью сказать, что в хозяйство рядового общинника рабов обычно не было, а крупные владельцы испытывали недостаток в рабской силе. Создававшийся недостаток рабов сказался на ценах: нормальная стоимость одной рабыни поднялась до 100 кг свинца, что равнялось стоимости около 6 га поля — раза в три дороже, чем в ранноассиринский период.

Выше говорилось, что ассирийские походы этого времени преследовали цель обеспечить интересы торговли, но они в не меньшей степени преследовали также цель добычи рабов. Цари XIII—XII вв. приводили из походов многие тысячи пленных. Однако и в этот период количество рабов в Ассирии всё же было значительно меньшим, чем в соседней Вавилонии.

Относительный недостаток в рабской силе зажиточная верхушка ассирийского рабовладельческого общества стремилась восполнить за счёт закабаления своих соотечественников. Продолжающееся имущественное расслоение способствовало этому. Что в этот период всё быстрее идёт процесс разорения основной массы свободных земледельцев, следует из большого числа дошедших до нас заёмных сделок. Объектом займа чаще всего являлся свинец, который был в это время обычным денежным эквивалентом, реже — хлеб и др. В большинстве случаев заем давался на тяжёлых ростовщических условиях, и притом под залог поля, дома или домочадцев должника. Иногда же должник обязан был к жатве предоставить кредитору определённое количество жнецов (взамен процентов на сумму займа). Количество жнецов бывало значительным, поэтому можно предположить, что в выполнении этого обязательства участвовали члены всей “большой семьи”; в отдельных случаях, возможно, участвовали даже члены других семей той же общины, приходившие на помощь своему попавшему в сети ростовщика соседу.

Результатом всего этого было разорение, обезземеливание и массовое закабаление рядовых общинников-земледельцев.

До нас дошли, хотя и не полностью, законы среднеассирийского времени. Они были записаны на отдельных глиняных таблицах, из которых каждая посвящена какой-либо отдельной стороне повседневной жизни. По уровню правового развития они стоят ниже старовавилонских законов, что соответствует сравнительно низкому уровню развития ассирийского общества времён Ашшурубаллита I. Некоторые исследователи считают их, впрочем, не собственно законами, а записью судебной практики для руководства судам.

Согласно этим законам, кредитор не мог безоговорочно распоряжаться лицом, отданным в залог. Так, он не мог продать замуж отданную в залог девушку без разрешения её отца и не мог подвергать заложенного человека телесному наказанию. Лишь когда (при неуплате долга) данное лицо переходило в собственность кредитора (считалось проданным “за полную цену”), кредитор приобретал над ним полную власть домовладыки и мог “ударять, выщипывать волосы, бить по ушам и просверливать их”. Он мог даже продать такого кабального раба за пределы Ассирии. Кабальное рабство было бессрочным.

Наряду с прямой долговой кабалой существовали и различные прикрытые виды закабаления — например, “усыновление” ростовщиком своего обедневшего однообщинника “вместе с полем и домом”, “оживление” девушки из голодающей семьи с переходом патриархальной власти на неё от отца к “оживителю” (хотя и с обязательством “оживителя” обращаться с ней всё же не как с рабыней) и др. Кабальные рабы работали в сельском хозяйстве так же, как и в доме.

Возникновение сословий

Первоначально в Ассирии не существовало сословного различия между отдельными группами свободных. Гражданское полноправие выражалось в принадлежности свободных к общине. Оно было связано с обладанием земельным наделом в пределах общины и с выполнением общинных повинностей. Грань между богатым и знатным рабовладельцем и рядовым общинником — свободным производителем материальных благ — не получила ещё юридического оформления. Несомненно, однако, что знать лично своих повинностей не выполняла. Это касалось, в частности, воинской повинности. И в этом уже было серьёзное отличие в положении богатого и бедного среди свободных.

Насколько можно предположить, войско в Ассирии в этот период было организовано следующим образом: с одной стороны, низшие разряды воинов (хупшу), по-видимому, набирались из людей, зависимых от царя и получавших от дворца либо земельный надел, либо только довольствие. С другой стороны, обязанность выставлять воинов лежала и на общинах, которые от себя выделяли участок земли, держатель которого обязан был участвовать в царских походах. На деле, если “воин” был достаточно зажиточен, он мог выставить вместо себя заместителя из числа бедноты. Он давал при этом обязательство снабжать продовольствием своего заместителя с условием, однако, что семья его будет на него работать.

Аналогичное положение существовало и в отношении других “общинных повинностей”. Получалось так, что среди свободных резко отделялись друг от друга люди, на которых лежали псе повинности — рядовые общинники, и люди, которые этих повинностей не несли,— богачи. Поэтому сам термин “общинник” (алайау) с течением времени стал применяться не ко всякому члену общины, а только к несущему на самом деле повинности за себя и за богачей своей общины. Затем этот термин стал обозначать вообще “зависимое лицо”, будь то “усыновлённый”, закабалённый или же кто-либо из потомства бывшей “оживлённой” девушки, выданной замуж за какого-нибудь бедняка или раба, продолжавшей вместе со всей своей новой семьёй оставаться в зависимости от своего “оживителя” и отбывать за него повинности.

Система “заместительства на повинностях” имела для богатой верхушки ассирийского общества огромные преимущества. Эта система, предоставляя богачам практически неограниченные возможности для эксплуатации, маскировала её так, что позволяла угнетателю изображать себя даже благодетелем. Такая система могла возникнуть только тогда, когда процесс разорения свободных земледельцев зашёл достаточно далеко, а самостоятельность общины была подорвана.

Разорение и закабаление свободных мелких производителей в Ассирии создавали, таким образом, положение, аналогичное сложившемуся в Аррапхе. Без сомнения, Ассирия разделила бы судьбу Аррапхи и Митанни, если бы не удачные походы, которые позволили привлечь в страну большое количество чужеземных рабов, что привело к задержке дальнейшего процесса закабаления соплеменников. Сравнительно легкий захват значительной и многолюдной территории позволил Ассирии выставлять большее по численности войско, чем у соседей. Среди непосредственно граничивших с нею стран не было сильных военных соперников. Все это делало Ассирию одной из наиболее значительных держав того времени.

Тиглатпаласар I

Крупнейшим соперником Ассирии после разрушения Митанни была Вавилония. Заручившись, по-видимому, поддержкой крупной ассирийской ростовщической знати, Вавилония добилась значительного ослабления царской власти в Ассирии, где, как кажется, начался период внутренних смут и междоусобиц. Годы, непосредственно следовавшие после убийства Тукультининурты I, прошли под знаком вмешательства Вавилонии в ассирийские дела. Некоторых ассирийских царей этого времени можно рассматривать как прямых ставленников Вавилонии. Однако сама Вавилония в это время была внутренне слаба, и ассирийским царям удалось упрочить свою власть и воссоздать могущество Ассирии. Походы Тиглатпаласара I (Тукультиапалэшарра, 1116—1090) значительно расширили её пределы. К этому времени пала Хеттская держава, разгромлённая “народами моря”, и произошло заметное ослабление Египта, а также и Вавилонии. Значительная часть внешних владений Вавилонии была незадолго перед тем захвачена эламитами, пытавшимися около этого времени создать крупную державу, простиравшуюся от Нузу до Персидского залива. Эта Эламская держава, однако, оказалась весьма непрочной, и в конце XII в. до н.э. царь Ассирии Тиглатпаласар I фактически уже не имел серьёзных соперников в Передней Азии.

Первые его походы были направлены на север и северо-восток, в горные области, и имели чисто грабительский характер. Несмотря на то, что во время одного из походов ему удалось глубоко проникнуть в северную горную область — может быть, вплоть до Чёрного моря (близ устья реки Чорох), Ассирия и не пыталась удерживать эти районы за собой. Позже Тиглатпаласару удалось установить временный контроль над Вавилонией. Он не раз переправлялся также через Евфрат; ему удалось достичь Ливанских гор и Финикии, где он получил дары от фараона. Результатом этих походов было значительное расширение территорий, подчинённых Ассирии. На покорённые народы не просто налагалась дань, но их территория объединялась с ассирийской, а население, независимо от этнического происхождения, причислялось к ассирийцам. Тиглатпаласар в своих надписях-анналах подчёркивает заботу о земледелии. В частности, речь идёт об обеспечении оросительной сети водоподъёмными сооружениями.

Всё это приводило к тому, что отмеченные нами выше процессы разорения и закабаления общинников и усиления рабовладельцев замедлились, хотя захватывали всё большую территорию. Всё же эти процессы, по-видимому, зашли уже достаточно далеко. Именно к этому или к несколько более позднему времени следует отнести дарование городу Ашшуру освобождения от повинностей. К IX—VIII вв. до н.э., когда вокруг такого рода освобождений разгорелась острая политическая борьба внутри Ассирии, освобождение Ашшура от повинностей считалось уже старинной традицией. Предоставление такого освобождения было равносильно созданию автономной самоуправляющейся организации рабовладельцев внутри Ассирийского государства. Оно являлось крупной победой ашшурской рабовладельческой знати и должно было иметь своим следствием ещё большее усиление её власти и увеличение бремени повинностей, лежавших на сельском населении.

Приход Арамеев

Около 1150 г. начинается вторжение в долины Верхнего Евфрата и Верхнего Тигра “мушков” — по-видимому, племён из числа разгромивших Хеттскую державу. В это же время происходит массовое проникновение на территорию Сирии и Месопотамии семитических скотоводческих племён — арамеев. Это проникновение, возможно, было связано с постепенным истощением степных пастбищ Аравийского полуострова в условиях всё большей сухости климата и нерационального выпаса стад мелкого рогатого скота. Оседая на слабо ещё освоенных ассирийцами землях Месопотамии, арамеи не только нарушали связь собственно Ассирии с окраинами державы, но и разрушали складывавшуюся здесь ассирийскую аграрную и политическую систему.

Многочисленные данные более поздних ассирийских текстов, а также языковые данные говорят о быстрой и почти полной перемене в это время языка у населения Северной Месопотамии.

Как свидетельствуют надписи Тиглатпаласара I и его сына, арамейское нашествие, начавшееся со второй половины царствования Тиглатпаласара, вызывало в Ассирии большое беспокойство. Вскоре ассирийская территория была расчленена наступлением арамейских племён. В последней четверти XI в. арамеи захватывают ряд областей даже к востоку от реки Тигра. Однако и в этот период массового переселения арамеев на север Месопотамии сохранился ряд созданных ассирийцами изолированных поселении, что способствовало в дальнейшем новому завоеванию этой территории Ассирией.

"Всемирная история" Том 1. под ред. Ю.П. Францева