Технология.

Ирригация. Вся экономика древней Персии основывалась на сельском хозяйстве. Количество осадков на Иранском нагорье недостаточно для ведения экстенсивного сельского хозяйства, поэтому персам приходилось полагаться на ирригацию. Немногочисленные и неполноводные реки нагорья не обеспечивали арыки достаточным количеством воды, и летом они пересыхали. Поэтому персы разработали уникальную систему подземных каналов-канатов. У подножия горных хребтов вырывались глубокие колодцы, проходившие сквозь твердые, но пористые слои гравия до подстилающих их водонепроницаемых глин, которые образуют нижнюю границу водоносного горизонта. В колодцах собирались талые воды с горных вершин, покрывающихся зимой толстым слоем снега. От этих колодцев прорывались подземные водоводы высотой в рост человека с расположенными через равные промежутки вертикальными шахтами, через которые поступали свет и воздух для рабочих. Водоводы выходили на поверхность и круглый год служили источниками воды.

Искусственное орошение с помощью дамб и каналов, зародившееся и широко использовавшееся на равнинах Месопотамии, распространилось и на сходную по природным условиям территорию Элама, по которой протекает несколько рек. Эта область, известная ныне как Хузистан, густо изрезана сотнями древних каналов. Ирригационные системы достигли своего наивысшего развития в Сасанидский период. В наши дни еще сохранились многочисленные остатки дамб, мостов и акведуков, возведенных при Сасанидах. Поскольку они были спроектированы захваченными в плен римскими инженерами, то как две капли воды напоминают подобные сооружения, встречавшиеся по всей Римской империи.

Транспорт. Реки Ирана несудоходны, но в других частях империи Ахеменидов водный транспорт был хорошо развит. Так, в 520 до н.э. Дарий I Великий реконструировал канал между Нилом и Красным морем. В Ахеменидский период велось широкое строительство сухопутных дорог, однако мощеные дороги сооружались в основном в болотистых и горных районах. Значительные участки узких, вымощенных камнем дорог, построенных при Сасанидах, встречаются на западе и юге Ирана. Необычным для того времени был выбор места сооружения дорог. Они прокладывались не по долинам, вдоль берегов рек, а по гребням гор. В долины дороги спускались только для того, чтобы дать возможность перейти на другой берег в стратегически важных местах, для чего возводились массивные мосты.

Вдоль дорог на расстоянии дневного пути одна от другой были построены почтовые станции, где меняли лошадей. Действовала очень эффективная почтовая служба, причем почтовые курьеры покрывали до 145 км в день. Центром разведения лошадей с незапамятных времен была плодородная область в горах Загроса, расположенная по соседству с трансазиатским торговым путем. Иранцы с древности начали использовать верблюдов в качестве вьючных животных; в Месопотамию этот «вид транспорта» попал из Мидии ок. 1100 до н.э.

Экономика. Основой экономики Древней Персии было сельскохозяйственное производство. Процветала и торговля. Все многочисленные столицы древних иранских царств располагались вдоль важнейшего торгового пути между Средиземноморьем и Дальним Востоком или на его ответвлении в сторону Персидского залива. Во все периоды иранцы играли роль промежуточного звена – они охраняли этот путь и оставляли у себя часть перевозимых по нему товаров. При раскопках в Сузах и Персеполе найдены прекрасные изделия из Египта. На рельефах Персеполя изображены представители всех сатрапий государства Ахеменидов, подносящие дары великим властелинам. Со времени Ахеменидов Иран экспортировал мрамор, алебастр, свинец, бирюзу, ляпис-лазурь (лазурит) и ковры. Ахемениды создали сказочные запасы золотых монет, отчеканенных в разных сатрапиях. В отличие от них Александр Македонский ввел единую серебряную монету для всей империи. Парфяне вернулись к золотой денежной единице, а во времена Сасанидов в хождении преобладали серебряные и медные монеты.

Система больших феодальных поместий, сложившаяся при Ахеменидах, дожила до периода Селевкидов, но цари в этой династии существенно облегчили положение крестьян. Затем, в парфянский период, огромные феодальные поместья были восстановлены, и при Сасанидах эта система не изменилась. Все государства стремились получить максимальные доходы и устанавливали налоги на крестьянские хозяйства, скот, землю, вводили подушные подати, производили сборы за проезд по дорогам. Все эти налоги и сборы взимались либо имперской монетой, либо натурой. К концу Сасанидского периода число и величина поборов превратились в невыносимое бремя для населения, и этот налоговый пресс сыграл решающую роль в распаде социальной структуры государства.

Политическая и социальная организация. Все персидские правители являлись абсолютными монархами, управлявшими подданными по воле богов. Но абсолютной эта власть была лишь теоретически, на деле же она ограничивалась влиянием наследственных крупных феодалов. Правители старались добиться стабильности с помощью браков с родственниками, а также беря в жены дочерей потенциальных или действительных врагов – как внутренних, так и иноземных. Тем не менее правлению монархов и преемственности их власти угрожали не только внешние враги, но и члены их собственных семейств.

Мидийский период отличался весьма примитивной политической организацией, что весьма типично для народов, переходящих к оседлому образу жизни. Уже у Ахеменидов появляется концепция унитарного государства. В государстве Ахеменидов сатрапы несли полную ответственность за положение дел в своих провинциях, но могли подвергнуться неожиданной проверке инспекторами, которых называли глазами и ушами царя. Царский суд постоянно подчеркивал важность отправления правосудия и поэтому непрерывно переезжал из одной сатрапии в другую.

Александр Македонский женился на дочери Дария III, сохранил сатрапии и обычай простираться ниц перед царем. Селевкиды переняли от Александра идею слияния рас и культур на гигантских просторах от Средиземного моря до р. Инд. В этот период происходило быстрое развитие городов, сопровождавшееся эллинизацией иранцев и иранизацией греков. Однако среди правителей не было иранцев, и их всегда считали чужаками. Иранские традиции сохранялись в районе Персеполя, где строились храмы в стиле эпохи Ахеменидов.

Парфяне попытались объединить древние сатрапии. Они сыграли также важную роль в борьбе с наступавшими с востока на запад кочевниками из Центральной Азии. Как и раньше, во главе сатрапий стояли наследственные наместники, новым же фактором стало отсутствие естественной преемственности царской власти. Легитимность парфянской монархии перестала быть неоспоримой. Преемник выбирался советом, составленным из знати, что неизбежно приводило к нескончаемой борьбе между соперничавшими группировками.

Сасанидские цари предприняли серьезную попытку возродить дух и первоначальную структуру государства Ахеменидов, отчасти воспроизведя его жесткую социальную организацию. В нисходящем порядке располагались вассальные князья, наследственные аристократы, знать и рыцари, жрецы, крестьяне, рабы. Государственным административным аппаратом руководил первый министр, которому подчинялось несколько министерств, в том числе военное, юстиции и финансов, каждое из которых имело свой штат умелых чиновников. Верховным судьей был сам царь, правосудие же отправлялось жрецами.

Религия. В глубокой древности был широко распространен культ великой богини-матери, символа деторождения и плодородия. В Эламе ее называли Кирисиша, и на протяжении всего парфянского периода ее изображения отливались на луристанских бронзовых изделиях и выполнялись в виде статуэток из терракоты, кости, слоновой кости и металлов.

Жители Иранского нагорья поклонялись и многим божествам Месопотамии. После того как первая волна ариев прошла через Иран, здесь появились такие индоиранские божества, как Митра, Варуна, Индра и Насатья. Во всех верованиях непременно присутствовала пара божеств – богиня, олицетворявшая Солнце и Землю, и ее супруг, олицетворявший Луну и природные стихии. Местные боги носили имена племен и народов, которые им поклонялись. В Эламе были свои божества, в первую очередь богиня Шала и ее супруг Иншушинак.

Ахеменидский период ознаменовался решительным поворотом от политеизма к более универсальной системе, отражающей вечную борьбу между добром и злом. Самая ранняя из надписей этого периода – металлическая дощечка, изготовленная до 590 до н.э., – содержит имя бога Агурамазды (Ахурамазды). Косвенным образом надпись может являться отражением реформы маздаизма (культа Агурамазды), осуществленной пророком Заратуштрой, или Зороастром, о чем повествуется в Гатах, древних священных гимнах.

Личность Заратуштры продолжает окутывать тайна. По-видимому, он родился ок. 660 до н.э., но, возможно, значительно раньше, а может быть, и много позже. Бог Агурамазда олицетворял доброе начало, истину и свет, по-видимому, в противовес Ариману (Ангра-Майню), олицетворению злого начала, хотя само понятие Ангра-Майню могло появиться и позднее. В надписях Дария упоминается Агурамазда, а рельеф на его могиле изображает поклонение этому божеству у жертвенного огня. Летописи дают основание полагать, что Дарий и Ксеркс верили в бессмертие. Поклонение священному огню происходило как внутри храмов, так и на открытых местах. Маги, первоначально члены одного из мидийских кланов, превратились в наследственных жрецов. Они надзирали за храмами, заботились об укреплении веры, исполняя определенные ритуалы. Почиталась этическая доктрина, основанная на добрых помыслах, добрых словах и добрых делах. На протяжении всего Ахеменидского периода правители весьма терпимо относились к местным божествам, а начиная с правления Артаксеркса II древний иранский бог Солнца Митра и богиня плодородия Анахита получили официальное признание.

Парфяне в поисках собственной официальной религии обратились к иранскому прошлому и остановились на маздаизме. Традиции были кодифицированы, а маги вновь обрели прежнюю власть. Официальным признанием, а также популярностью в народе продолжал пользоваться культ Анахиты, а культ Митры перешагнул западные границы царства и распространился на большей части Римской империи. На западе Парфянского царства терпимо относились к христианству, получившему здесь широкое распространение. В то же время в восточных областях империи греческие, индийские и иранские божества соединились в едином греко-бактрийском пантеоне.

При Сасанидах преемственность была сохранена, но при этом произошли и некоторые важные изменения в религиозных традициях. Маздаизм пережил большинство ранних реформ Заратуштры и оказался связанным с культом Анахиты. Чтобы соперничать на равных с христианством и иудаизмом, была создана священная книга зороастрийцев Авеста, сборник древних стихов и гимнов. Маги по-прежнему стояли во главе жрецов и были хранителями трех великих национальных огней, а также святых огней во всех важных поселениях. Христиане к тому времени уже давно подвергались преследованиям, их считали врагами государства, поскольку отождествляли с Римом и Византией, но к концу правления Сасанидов отношение к ним стало более терпимым и в стране процветали общины несториан.

В Сасанидский период возникли также и другие религии. В середине 3 в. проповедовал пророк Мани, который развивал идею объединения маздаизма, буддизма и христианства и особенно подчеркивал необходимость освобождения духа от тела. Манихейство требовало от жрецов безбрачия, а от верующих добродетельности. Последователи манихейства должны были соблюдать посты и возносить молитвы, но не поклоняться изображениям и не совершать жертвоприношений. Шапур I благосклонно относился к манихейству и, возможно, намеревался сделать его государственной религией, но этому резко воспротивились все еще могущественные жрецы маздаизма и в 276 Мани был казнен. Тем не менее манихейство еще на протяжении нескольких столетий сохранялось в Центральной Азии, Сирии и Египте.

В конце 5 в. проповедовал еще один религиозный реформатор – уроженец Ирана Маздак. Его этическая доктрина соединяла как элементы маздаизма, так и практические представления о ненасилии, вегетарианстве и общинной жизни. Кавад I поначалу поддержал секту маздакийцев, но и на этот раз официальное жречество оказалось сильнее и в 528 пророк и его последователи были казнены. Появление ислама положило конец национальным религиозным традициям Персии, но группа зороастрийцев бежала в Индию. Их потомки, парсы, все еще исповедуют религию Заратуштры.

 Архитектура и искусство.

Фрагмент чаши в виде птицы. VIII - VII вв. до н. э. Зивие, Иран.

Ахеменидский период. Архитектурных памятников доахеменидского периода не сохранилось, хотя на рельефах в дворцах Ассирии изображены города на Иранском нагорье. Весьма вероятно, что еще долгое время и при Ахеменидах население нагорья вело полукочевой образ жизни и для региона были типичны деревянные постройки. Действительно, монументальные сооружения Кира в Пасаргадах, включая его собственную гробницу, напоминающую деревянный дом с остроконечной крышей, а также Дария и его преемников в Персеполе и их гробницы в соседнем Накши-Рустеме представляют собой каменные копии деревянных прототипов. В Пасаргадах царские дворцы с колонными залами и портиками были разбросаны по тенистому парку. В Персеполе при Дарии, Ксерксе и Артаксерксе III залы приемов и царские дворцы строились на приподнятых над окружающей местностью террасах. При этом характерны были не арки, а типичные для этого периода колонны, перекрытые горизонтальными балками. Рабочую силу, строительные и отделочные материалы, а также украшения доставляли со всей страны, стиль же архитектурных деталей и резных рельефов представлял собой смесь художественных стилей преобладавших тогда в Египте, Ассирии и Малой Азии. При раскопках в Сузах найдены части дворцового комплекса, строительство которого было начато при Дарии. План сооружения и его декоративное убранство обнаруживают гораздо большее ассиро-вавилонское влияние, чем дворцы в Персеполе.

Ахеменидское искусство также отличалось смешением стилей и эклектикой. Оно представлено резьбой по камню, бронзовыми фигурками, статуэтками из драгоценных металлов и ювелирными изделиями. Лучшие ювелирные изделия были обнаружены в сделанной много лет назад случайной находке, известной как Амударьинский клад. Всемирно известны барельефы Персеполя. На некоторых из них изображены цари во время торжественных приемов или побеждающие мифических зверей, а вдоль лестниц в большом зале приемов Дария и Ксеркса выстроилась царская охрана и видна длинная процессия народов, приносящих дань владыке.

Парфянский период. Большинство архитектурных памятников Парфянского периода найдены к западу от Иранского нагорья и имеют мало иранских черт. Правда, в этот период появляется элемент, который будет широко использоваться во всей последующей иранской архитектуре. Это т.н. айван, прямоугольный сводчатый зал, открытый со стороны входа. Парфянское искусство было еще более эклектичным, чем искусство Ахеменидского периода. В различных частях государства изготавливались разные по стилю изделия: в одних – эллинистические, в других – буддистские, в третьих – греко-бактрийские. Для украшения использовались гипсовые фризы, резьба по камню и настенная живопись. В этот период популярностью пользовались глазурованные глиняные изделия, предтеча керамики.

Сасанидский период. Многие сооружения Сасанидского периода находятся в сравнительно хорошем состоянии. Большинство из них были сложены из камня, хотя использовался и обожженный кирпич. Среди сохранившихся зданий – царские дворцы, храмы огня, дамбы и мосты, а также целые кварталы городов. Место колонн с горизонтальными перекрытиями заняли арки и своды; квадратные помещения увенчивались куполами, широко использовались арочные проемы, многие постройки имели айваны. Купола поддерживали четыре тромпа, сводчатые конструкции конусообразной формы, которые перекрывали углы квадратных помещений. Руины дворцов сохранились в Фирузабаде и Сервестане, на юго-западе Ирана, и в Касре-Ширине, на западной окраине нагорья. Самым большим считался дворец в Ктесифоне, на р. Тигр, известный как Таки-Кисра. В центре его находился гигантский айван со сводом высотой 27 и расстоянием между опорами, равным 23 м. Сохранилось более 20 храмов огня, основными элементами которых являлись квадратные помещения, увенчанные куполами и иногда окруженные сводчатыми коридорами. Как правило, такие храмы воздвигались на высоких скалах, чтобы открытый священный огонь был виден на большом расстоянии. Стены зданий покрывались штукатуркой, на которую наносился выполненный техникой насечки рисунок. Многочисленные высеченные в скалах рельефы встречаются по берегам водоемов, питаемых весенними водами. На них изображены цари перед Агурамаздой или побеждающие своих врагов.

Вершиной Сасанидского искусства являются ткани, серебряные блюда и кубки, большинство из которых изготавливались для царского двора. На тонкой парче вытканы сцены царской охоты, фигуры царей в торжественном убранстве, геометрические и цветочные орнаменты. На серебряных чашах встречаются выполненные техникой выдавливания или аппликации изображения царей на троне, батальных сцен, танцовщиц, дерущихся зверей и священных птиц. Ткани, в отличие от серебряных блюд, выполнены в стилях, пришедших с запада. Кроме того, найдены изящные бронзовые курильницы и широкогорлые кувшины, а также глиняные изделия с барельефами, покрытыми блестящей глазурью. Смешение стилей до сих пор не позволяет точно датировать найденные предметы и определить место изготовления большинства из них.

Письменность и наука. Древнейшая письменность Ирана представлена пока еще не расшифрованными надписями на протоэламском языке, на котором говорили в Сузах ок. 3000 до н.э. Гораздо более развитые письменные языки Месопотамии быстро распространились в Иране, и в Сузах и на Иранском нагорье много веков население пользовалось аккадским языком.

Пришедшие на Иранское нагорье арии принесли с собой индоевропейские языки, отличные от семитских языков Месопотамии. В Ахеменидский период царские надписи, высеченные на скалах, представляли собой параллельные колонки на древнеперсидском, эламском и вавилонском языках. На протяжении всего Ахеменидского периода царские документы и частная переписка велись либо клинописью на глиняных табличках, либо письмом на пергаменте. При этом в ходу были по меньшей мере три языка – древнеперсидский, арамейский и эламский.

Александр Македонский ввел греческий язык, его учителя обучили около 30 000 молодых персов из знатных семей греческому языку и военной науке. В великих походах Александра сопровождала большая свита географов, историков и писцов, которые записывали все происходящее день за днем и знакомились с культурой всех встречавшихся по пути народов. Особое внимание уделялось мореходству и установлению морского сообщения. Греческий язык продолжал использоваться и при Селевкидах, в то же время в районе Персеполя сохранился древнеперсидский язык. В качестве языка торговли греческий служил на протяжении всего Парфянского периода, но основным языком Иранского нагорья стал среднеперсидский, представлявший собой качественно новую ступень развития древнеперсидского. За многие столетия арамейское письмо, использовавшееся для записей на древнеперсидском языке, преобразовалось в пехлевийское письмо с неразвитым и неудобным алфавитом.

В Сасанидский период среднеперсидский язык стал официальным и основным языком жителей нагорья. Его письменность была основана на варианте пехлевийской графики, известной как пехлевийско-сасанидское письмо. Священные книги Авесты записывались особым образом – вначале на зенде, а потом – на авестском языке.

В Древнем Иране наука не поднялась на те высоты, которых она достигла в соседней Месопотамии. Дух научного и философского поиска пробудился только в Сасанидский период. С греческого, латинского и других языков были переведены важнейшие труды. Именно тогда на свет появились Книга Великих Подвигов, Книга чинов, Страны Ирана и Книга Царей. Другие работы этого периода сохранились только в позднейшем арабском переводе.