Ассирийское общество во второй половине VIII в. до н. э.

Изменения в Ассирийском государстве начались при Тиглатпаласаре III (Тукультиапалэшарра, 745—727). Иным стало отношение Ассирийского государства к населению завоеванных территорий. При завоевании какой-либо территории её население чаще всего выводилось теперь почти целиком, в организованном порядке, и переселялось на разоренные ранее территории у другой окраины государства, причём пленных уводили не нагими и в шейных колодках, как раньше, а разрешали им брать с собой и часть домашнего скарба, и семью, или, по крайней мере, тех её членов, которые могли вынести тяготы перехода. На место угнанных жителей пригонялись переселенцы из другого захваченного Ассирией района. Только небольшая часть населения, которой Ассирия считала возможным в известной степени доверять, включалась в ассирийское постоянное войско или просто оставлялась в прежнем положении. Завоёванные территории входили в состав Ассирии, а оставшиеся на месте или новые жители приравнивались к “людям Ассирии” или “людям страны”.

Ассирийское государство, насильственно подчинив большую территорию, не имело достаточно сил, чтобы повсюду подавлять сопротивление масс рабов, если бы они были собраны в обширных хозяйствах. Местное население, среди которого расселялись пленные, тоже не было надёжной опорой для государства. Поэтому Ассирийское государство предпочитало расселять пленных небольшими разрозненными группами или даже семьями, по возможности объединяя в одном месте людей различного языка и происхождения. Но повседневный надзор за такими группами работников, разбросанными по различным частям державы, рабовладелец осуществлять не мог, и поэтому рабам предоставлялась известная доля самостоятельности. Они не имели личной свободы, не были собственниками средств производства (лишь иногда они имели для своих нужд небольшое количество скота, но и этот скот считался собственностью хозяина). Они должны были отдавать рабовладельцу большую часть продуктов своего труда.

Таким образом, мы встречаем здесь эксплуатацию, по форме приближающуюся к старым, более примитивным способам рабовладельческой эксплуатации. Однако это осуществлялось в новых условиях и не было простым возвратом к старому. Здесь мы наблюдаем дальнейшее развитие рабовладельческих отношений.

Производительность труда этих пленных рабов, вероятно, несколько повысилась. Это имело важное значение в условиях, когда рабство приобретало товаро-производящий характер. Тем не менее, эксплуатация раба была жестокой, существование его—ненадежным, и заинтересованности в повышении производительности труда у него не могло быть. Он был, правда, заинтересован в том, чтобы сверх отдаваемого рабовладельцу сохранить часть продукта для прокормления самого себя, но он не мог накапливать материальных благ, так как этим он обогащал не себя, а только своего господина.

Большинство пленных делалось государственными рабами, остальные продавались или раздавались частным рабовладельцам. Способ эксплуатации был в обоих случаях одинаковым. Собственность рабовладельца на личность раба была основой этой эксплуатации. Однако если пленных, пригнанных из похода, продавали, как скот, то раба, посаженного на землю, затем уже, как правило, продавали только тогда, когда продавался самый участок, на котором он работал, и обычно не разлучали с семьёй.

Ряды рабов пополнялись не только за счёт пленных, но и за счет осуждённых, а также, вероятно, кабальных рабов, хотя долговое рабство имело теперь меньшее значение, чем раньше.

Кроме рабовладельцев и рабов, как в самой Ассирии того времени, так и на покорённых территориях существовали и лично свободные земледельцы, владевшие средствами производства. Однако и они в значительной своей части зависели от крупных рабовладельцев и должны были нести за них государственные повинности — строительную и воинскую. Строительная повинность, а частично и воинская, возлагалась и на переселенцев - рабов, но им, конечно, но давали в руки оружия — они служили в обозе и являлись рабочей силой в сапёрных частях.

Крупный рабовладелец при эксплуатации зависимых от него людей старался уже не делиться больше с государством своими выгодами. Нередко он получал грамоту на освобождение своих “людей” от общегосударственных податей и повинностей. От них были свободны, как правило, также земли и “люди” граждан привилегированных городов. Сами граждане этих городов и вообще могущественные рабовладельцы, например крупные военные и гражданские должностные лица, лично налогов не платили и повинностей в пользу государства не несли.

В ассирийском обществе конца VIII в. до н.э. господство принадлежало верхушке рабовладельцев, непосредственно связанных с войском и царской администрацией. Представители этой группировки рабовладельцев извлекали прямые доходы из эксплуатации покорённых территорий: часть областей была прикреплена к определённым административным должностям таким образом, что поступавшие с этих областей налоги являлись жалованьем соответствующего должностного лица. Кроме того, крупнейшие представители военной и гражданской администрации получали определённую долю из добычи и из дани, поступавшей от всех вообще покорённых стран. Верхушка ассирийских служилых рабовладельцев обладала также мелкими, но весьма многочисленными имениями в различных областях державы. В этих имениях работали многие сотни рабов, посаженных на землю. Хозяйством такие рабовладельцы лично не занимались, а передоверяли взимание доходов с имений управляющим. Более мелкие представители администрации получали за службу участки земли и рабов.

Храмы обладали большими участками земли и большим количеством рабов (иногда десятками тысяч). Число рабов пополнялось путём пожертвований от царя и частных лиц. Храмы не уплачивали общегосударственных налогов и не несли повинностей; напротив, они получали сами налоги со специально выделенных для этого земель. От общегосударственных налогов и повинностей в Ассирии был освобожден также город Ашшур, имевший привилегии, сходные с привилегиями вавилонских городов Сиппара, Ниппура и Вавилона.

Основная масса сельскохозяйственного населения, не считая рабов, по-видимому, была связана внутри общины круговой порукой в несении повинностей и в уплате налогов; хотя рядовые общинники имели право владеть рабами, но в большинстве случаев рабов у них не было. В аналогичном положении находились и ремесленники, не бывшие гражданами привилегированных городов. Они были обязаны платить налоги и выполнять повинности. Ради выполнения этой обязанности ремесленники были, по-видимому, организованы на военный образец — по десяткам, полусотням и “полкам”.

В административной области Тиглатпаласар произвёл разукрупнение наместничеств и сузил права наместников, взяв, по-видимому, за образец урартскую административную систему. Место прежних наместников заняли теперь “областные начальники”. Они ведали сбором налогов, призывали людей на повинности (подчиняясь в этом “государственному глашатаю”), а также стояли во главе областных воинских контингентов. В отличие от прежних наместников “областные начальники” не имели права освобождать от повинностей и налогов. Их “области” были меньше прежних наместничеств.

Весьма важной была реформа, касающаяся организации войска. Основой армии был “царский полк” — постоянное войско, образуемое путём рекрутского набора и находящееся на полном царском материальном снабжении. Эта система позволяла привлекать в войско и бедноту, частично или полностью обезземеленную, и тем самым увеличивать численность войска. Оно делилось на колесничих, вербовавшихся из знати, конницу, получившую в Ассирии широкое распространение и определенную тактическую роль раньше, чем в других странах Передней Азии, тяжёлую и легкую пехоту, осадные войска и обоз. Было установлено постоянное тактическое деление войска. Высшие воинские чины (как и административные) вознаграждались за службу доходами с прикреплённых к должности областей.

Наступательное оружие ассирийской армии было железным, оборонительное — бронзовым. Тяжелая пехота носила панцыри из пластинок и остроконечные шлемы и была вооружена щитами, копьями и короткими мечами. Лёгкие пехотинцы делились на стрелков из лука, пращников и метателей дротиков; они не носили панцырей, а иногда и шлемов; их обороняли специальные щитоносцы. Конники (ездившие на чепраках без стремян) либо имели при себе щитоносцев, либо снабжались панцырем.

Высоко стояло в ассирийской армии искусство сооружения понтонов, лагерей с круговым валом и поперечными улицами, осадных насыпей, таранов и т.п. Хорошо была организована также разведка.

Завоевания Тиглатпаласара III

Реформы Тиглатпаласара дали свои плоды уже в самом начале правления. В 743 г. до н.э. Тиглатпаласар начал войну против Урарту. Удар был им нанесен в западном направлении, где урарты, опираясь на помощь царя государства Арпада, формально подчиненного Ассирии, а фактически проданного урартского союзника, стремились установить своё господство в Сирии. Урартам и их сирийским союзникам было нанесено серьёзное поражение. Второе сражение (возможно, в тот же поход или позже) произошло в Коммагене, области, расположенной по течению Евфрата (северо-западнее Месопотамии), и также окончилось несчастливо для урартов. Урартский царь Сардури II бежал, и лагерь его попал в руки ассирийцев. Урарты были отброшены за Евфрат. Поскольку Арпад был, по-видимому, не только главой северного сирийского союза, но был связан и с южным союзом, члены обоих союзов сочли нужным принести Тиглатпаласару дань. С завоёванной территории было переселено 73 тыс. человек. В 740 г. был взят Арпад, а затем захвачена урартская территория в верховьях Тигра. В течение короткого времени Тиглатпаласару удалось завоевать и значительную часть Северной Сирии. Всюду происходило выселение жителей и водворение на освободившейся территории переселенцев из других мест. По-видимому, в 735 г. Тиглатпаласару удалось пересечь всю территорию Урартского царства: он доходил и до урартской столицы Тушпы Хотя Тушпу он не взял, однако этим походом было утверждено первенство Ассирии среди держав того времени.

Три следующих похода были посвящены покорению Финикии, земли филистимлян, а затем центральных и южных частей Сирии. В союзе с иудейским царём Ахазом Тиглатпаласар разбил поодиночке сначала Израиль (превратив часть его территории в ассирийскую область), а затем и Дамаск, который был взят в 732 г. Царь Дамаска был казнён, а население уведено в плен. Война была завершена подчинением арабов Сирийской степи.

Между тем в Вавилонии в 732 г. разгорелась борьба за престол, в результате которой вавилонским царём стал один из халдейских вождей. Тиглатпаласару представился повод вмешаться в вавилонские дела. В 729 г. ему удалось стать царём Вавилона под именем Пулу. Вавилония не была присоединена к Ассирии, как другие завоёванные государства, а была объединена с Ассирией путём личной унии. Вавилония сохранила собственные политические порядки, административную структуру и т. п.

Казалось, что политика Тиглатпаласара III оправдала себя. Ассирия стала безраздельной владычицей Северной Месопотамии, Вавилонии и Сирии. Большая часть этих территорий была включена непосредственно в состав Ассирийской державы, и их население в смысле прав и обязанностей было приравнено к населению Ассирии.

Внутриполитическая борьба

В среде господствующего класса Ассирии в это время боролись две группировки. Одна из них, состоявшая из жречества и связанных с ним крупных рабовладельцев, объединявшихся также с крупными рабовладельцами Вавилонии, стояла за максимальное расширение прав и привилегий господствующего класса, включая предоставление внутри государственного объединения привилегий и самоуправления городам, хотя бы за счёт ослабления армии и даже прекращения дальнейших завоеваний. Хозяйства этой группы рабовладельцев были большими, рабов было много; такие рабовладельческие хозяйства обладали уже значительной товарностью. Эта группа рабовладельцев была заинтересована в развитии рабовладельческого товарного производства и торговли, в росте денежных отношений. В это время увеличивается количество серебра в обороте и появляются — сначала в Сирии — предшественники монеты: серебряные слитки с весом или пробой, гарантированными государством.

Другая группировка рабовладельцев, связанная прежде всего с армией и черпавшая свои доходы главным образом от войны, считала, что опорой существования Ассирийского государства является только армия. Армия, считала эта группировка, может существовать лишь непрерывно находясь, в действии и обогащаясь за счёт грабежей в походах; всё в государстве должно быть подчинено интересам армии. Тиглатпаласар проводил политику этой группировки. Но ещё более последовательно проводил эту политику его сын Салманасар V (в Вавилонии он именовался Улулаем, 727—722). Насколько мы можем судить, он отменил привилегии в отношении повинности ополчения, строительной повинности, рекрутского набора и некоторых налогов, которые имели в Вавилонии города Вавилон, Ниппур и Сиппар, а в Ассирии — город Ашшур. Это вызвало возмущение среди рабовладельцев как в Вавилонии, так и в Ассирии, так как лишение привилегий наносило ущерб хозяйству. Салманасар успел провести поход против Тира, но во время похода на Израиль и осады Самарии против него был организован знатью дворцовый заговор. Салманасар был низложен, а на его место возведён на престол его сводный брат Саргон II (Шаррукин, 722—705).

Продолжение завоеваний при Саргоне II

Перед Саргоном II стояли сложные задачи. Во внутренней политике предстояло найти компромисс, который позволил бы удовлетворить жречество и примыкавшую к нему рабовладельческую знать, не отказываясь в то же время от реформ Тиглатпаласара III. Не менее сложным было и внешнеполитическое положение Ассирийской державы.

На юге Мардукапалиддину, правителю халдейской области Бит-Якин, удалось подчинить себе всех халдеев. Когда в Ассирии произошёл перепорот, он занял Вавилон и в 721 г. до н.э. был провозглашён вавилонским царём. На севере Руса I, новый царь Урарту, принял меры для восстановления влияния своего государства в прежних пределах. Он вёл энергичную подготовку к борьбе против Ассирии, привлекая на свою сторону мелкие государства и племена северо-запада и северо-востока. К западу от Урарту проявляла активность Фригия, столкновение которой с Ассирией становилось неизбежным.

Первый год правления Саргона ознаменовался взятием им Самарии и разрушением Израильского царства. Более 27 тыс. израильтян было переселено в Северную Месопотамию, Ассирию и Мидию, а на их место были постепенно поселены вавилоняне, сирийцы, арабы и другие, впоследствии арамеизовавшиеся и известные под названием самаритян. Территория Израильского царства была включена в состав Ассирии.

Тем временем вавилонский царь Мардукапалиддин заключил союз с царём Элама, который в этот период являлся серьёзным противником для Ассирии. В I тысячелетии до н.э. Элам был крупным государством. Хотя, по-видимому, он имел довольно рыхлую государственную организацию и включал ряд полунезависимых областей, он располагал отличным войском. Эламские цари постоянно стремились к установлению своей гегемонии в Вавилонии и деятельно поддерживали там выступления, направленные против Ассирии.

В битве при Дере на Тигре (721 г.) эламиты нанесли ассирийцам поражение, в результате чего Мардукапалиддин смог удержать в своих руках Вавилонию. Опираясь на халдеев, он действовал здесь в ущерб интересам вавилонских рабовладельцев. Многих представителей вавилонской знати он бросил в темницы, а большое количество вавилонских земель было роздано халдеям. Поражение ассирийцев побудило к восстанию коренного населения новых ассирийских наместничеств в Сирии и Финикии; это восстание было поддержано Египтом. Но Саргону в 720 г. до н.э. удалось разбить повстанцев и поддерживавших их египтян; Египет и Сабейское царство в Южной Аравии, а также Самсие, “царица” арабов Сирийской степи, прислали умилостивительные подарки.

Сложнее обстояло дело на севере. Здесь урартский царь Руса I действовал, по-видимому, в согласии с Митой, царём мушков (Мидасом, царём Фригии). Этот союз казался настолько сильным, что от Ассирии не побоялся теперь отложиться царь города Каркемиша, окружённого к этому времени со всех сторон ассирийскими областями и до сих пор не выходившего из повиновения ассирийцам. Но восстание Каркемиша не имело успеха, город был взят войсками Саргона в 717 г. до н.э. Таким образом, вся территория Сирии была включена в состав Ассирии.

Непрерывные волнения происходили в течение 717—714 гг. на северо-востоке. Но Саргону удалось всё же справиться с положением; вслед за этим начался решающий этап борьбы с Урарту. В 714 г., отправившись в поход против области Зикерту, восточное озера Урмия, Саргон столкнулся, наконец, с войсками урартского царя Русы. Дело закончилось полным поражением урартов. Ассирийцы захватили колоссальную добычу. В следующем году карательной экспедицией против мидян Саргон закрепил победу на северо-востоке.

Затем последовало “замирение” северо-запада. Под разными предлогами вмешиваясь в дела мелких царств восточной части Малой Азии, Саргон захватил территорию к западу от Верхнего Евфрата и создал таким образом барьер между Урарту и Фригией. С самой Фригией его войска столкнулись, по-видимому, лишь один раз, ещё в 715 г. Впоследствии фригийская угроза стала для Ассирии значительно меньшей в связи с вторжением в Малую Азию племён киммерийцев из степей Северного Причерноморья. Их проникновение в Малую Азию началось ещё около 720 г., если не раньше, и чем дальше, тем больше они грозили существованию Фригии, которая уже не пыталась соперничать с Ассирией.

В Вавилонии положение Мардукапалиддина за истекшие 12 лет резко изменилось к худшему. Вавилон мог убедиться, что Мардукапалиддин относится ещё враждебное к его интересам, чем прежние ассирийские цари, которые были сторонниками военной группировки, а потому противниками вавилонских рабовладельцев. Вавилон теперь был готов поддержать Саргона, являвшегося представителем иной политики, чем два последних ассирийских царя. В Эламе в это время начались смуты, и эламиты не могли оказать помощи халдеям. В 710 г. до н.э. ассирийские войска двинулись на Вавилонию двумя отрядами. Один из них завоевал территорию, расположенную между Эламом и Вавилонией. Саргон сделал при этом характерный жест — подарил сбор дани с этой новообразованной области храму Мардука в ещё не завоёванном Вавилоне. Второй отряд, во главе с самим Саргоном, разбил под Вавилоном Мардукапалиддина и, продолжая наступление на юг, покорил область Бит-Якин, выселив оттуда 90 тыс. человек. Вавилонская знать была освобождена из темниц Бит-Якина, ей были возвращены конфискованные Мардукапалиддином земли. Саргон принял не титул царя Аккада или Вавилона, а только титул наместника. Такое положение было, в общем, выгодно для вавилонских рабовладельцев Вавилон, Ниппур и Сиппар получили обратно свои привилегии и автономию; такие же или несколько меньшие права были предоставлены ещё девяти вавилонским городам. (Ашшур и, кроме того, Харран в Северной Месопотамии получили привилегии ещё при вступлении Саргона на престол.) Мардукапалиддину удалось скрыться.

В IX—VIII вв. столицей Ассирии продолжал считаться Ашшур, но цари там не жили, так как это был автономный город, лишь косвенно связанный с царской администрацией. Резиденцией царей были обычно города Кальху или Ниневия.

В 707 г. Саргон перенёс резиденцию в законченный строительством новый город Дур-Шаррукин (ныне Хорсабад). В 705 г. Саргон погиб в одной из битв на окраине своего государства.

 Общая характеристика Ассирийской державы в конце VIII в. до н. э.

Несмотря на внешние успехи, положение Ассирийской державы не было прочным. Господство в Ассирийской державе принадлежало узкому кругу военной и служилой рабовладельческой знати, свободной от податей и повинностей, которая не имела никакого желания поступаться своими, даже второстепенными, интересами ради кого бы то ни было. Эта группа ассирийской рабовладельческой знати мало считалась с интересами развития сельского хозяйства, ремесла и торговли. При завоеваниях, например, уничтожались старые ремесленные центры.

Во всей жизни населения Ассирийской державы сказывалось глубокое имущественное расслоение. Быт рабовладельческой знати уже значительно отличался от быта ее предшественников времён Хаммурапи и ещё более ранних периодов. Дом знатного ассирийца представлял ныне многокомнатное строение с центром в виде внутреннего двора; в парадных помещениях стены украшались иногда циновками или тканями, может быть, и коврами; в комнатах стояли ложа, столы, кресла и табуреты, часто украшенные фигурными металлическими частями и инкрустацией из слоновой кости и драгоценных металлов. Поверх рубашки-туники знатный ассириец носил длинную пестротканную или вышитую и украшенную бахромой цветную ткань из шерсти, иной раз крашенной дорогим пурпуром. На шее носили ожерелье, в ушах — серьги, на руках —массивные браслеты и запястья из бронзы, серебра или золота.

Женщины, находившиеся в семье почти как в рабстве у господина дома, в знатных семействах на голове носили тонкую ткань, которой при посторонних нужно было прикрывать лицо. Многочисленная металлическая посуда — чаши, блюда, кубки, рога — украшали стол богатого ассирийца. На этом столе можно было видеть и вино, и различные другие дорогие напитки, и дичь, и акриды (жирные кузнечики — саранча), и довольно разнообразные овощи, и фрукты (виноград, гранаты, яблоки, персики, тутовые ягоды, может быть, и лимоны).

Резкую противоположность быту знатного ассирийца являл быт беднейших земледельцев и рабов. Рабыни, подобно многочисленным храмовым и “вольным” проституткам, должны были ходить с непокрытой головой. От палящего зноя и от холода рабыню, раба или бедняка защищала только туника; жильё их не отличалось от нищенского жилья их далёких предшественников в древнем Шумере. Пленные и переселенцы пригонялись из своих родных мест со скудным скарбом, умещавшимся большей частью в заплечном мешке. Лишь изредка этого скарба было столько, что его нужно было везти на тележке-одноколке, запряжённой ослом. На царских строительных работах пленные трудились хотя и рядом со свободными и воинами, но в отличие от них — в ножных оковах и под наблюдением воинов-копьеносцев, всегда готовых применить свое оружие. Труд, хотя и был несколько облегчен введением железных и других усовершенствованных орудий ремесла, водоподъёмных журавлей и т. п., оставался крайне тяжёлым; особенно тяжёлым был труд рабынь, моловших зерно на каменных зернотёрках.

Все трудовое население державы платило налог сельскохозяйственными продуктами, металлом и скотом и привлекалось к разнообразным царским повинностям — строительным, дорожным, оросительным. Часть людей привлекалась в армию в качестве рекрутов, а в случаях особо серьёзных походов, по-видимому, всё лично свободное население, способное носить оружие, призывалось в ополчение; в обоз и сапёрные части призывались и рабы. Постоянные тяготы поборов и военных походов были крайне обременительны для жителей самой Ассирии, не говоря уже о населении захваченных областей. Состав ассирийской армии всё в большей степени пополнялся воинами из покорённых народов, что со временем сказалось на её боеспособности. Ассирийская рабовладельческая держава была создана силой оружия, держалась главным образом силой оружия и постоянно нуждалась в новых военных победах. Всякая, даже малозначительная военная неудача имела большие политические последствия. Длительная же война с переменным успехом неизбежно должна была поставить Ассирийскую державу на кран гибели.

Для господствующей группировки ассирийских рабовладельцев первой задачей было укрепление своего военного могущества. Ей нужны были всё новые и новые грабительские походы.